В итоге, однако, финансовый кудесник, воротила Уолл-стрита разорил тысячи богатейших инвесторов, как частных лиц, так и организации, и в течение многих лет водил за нос контрольные инстанции, надзирающие за финансовыми рынками. Его кончина дает обществу повод напомнить себе о том, как опасно доверять так называемым «профессионалам», если у общества нет гарантий, что его профессионально не обманывают. Особенно в эпоху эпидемии.
На вершине славы Мейдофф был сооснователем и председателем фондовой биржи Nasdaq, на которой торгуются акции высокотехнологичных компаний, ему принадлежит изобретение механизма, позволяющего осуществлять операции купли-продажи акций после закрытия биржевой сессии. Клиентами его инвестиционной фирмы были кинорежиссер Стивен Спилберг, звездная голливудская чета Кевин Бэкон и Кира Седжвик, легенда бейсбола Сэнди Кофекс, нобелевский лауреат Эли Визель, которого Мейдофф покорил своими познаниями в области иудаизма. На судебный процесс, который проходил в 2009 г., подсудимого привозили в пуленепробиваемом жилете — такую он вызывал к себе ненависть. Смерть его никто не оплакивал.
Комбинации Мейдоффа завершились в результате осуждением кудесника на 150 лет тюремного заключения. В прошлом году адвокаты просили освободить его досрочно ввиду того, что он страдает тяжелой формой болезни почек и другими хроническими заболеваниями, отягченными инфекцией COVID-19.
На момент ареста инвесторы передали великому комбинатору средств на сумму $17,5 млрд. На сегодня вкладчикам удалось отбить более $14 млрд своих кровных. Не сразу, постепенно и разными путями, в том числе за счет судебных исков к тем, кто успел заработать благодаря обманным схемам Мейдоффа и вовремя выйти из игры. То, что заработавшие ничего не знали об обмане, значения не имело: как ни крути, их выигрыш был прямым следствием потерь, которые понесли лохи. Никто не принял во внимание, что везунчики сами могли легко оказаться на месте лохов.
Согласно фейковым отчетам, которые Мейдофф посылал клиентам, рыночная стоимость активов, которые он приобрел на их деньги, составляла $65 млрд. Окупаемость официально превышала 10 процентов, причем стабильно, даже когда «на дворе» происходили спады. Все это «хавалось» людьми отнюдь не легковерными, соблазненными не посулами стремительного сказочного обогащения, а обещаниями ровных, предсказумых поступлений от новых заумных финансовых инструментов, в которых они ни черта не смыслили. Что и делает историю Мейдоффа столь поучительной. Какая разница, что он категорически отказывался рекламировать свой бизнес и даже приблизительно не объяснял инвесторам, как ему удается устойчиво добиваться успеха, в то время как показатели других фондов «колбасит» и они совершенно естественно скачут вверх-вниз? Пути финансовых волшебников неисповедимы и должны храниться в тайне. Нелюбознательность была ценой, которую вкладчики платили за сверхнормативную прибыль. До поры до времени все сомнения относительно реальности магии толковались в пользу мага. Мало того, в отличие от волшебника Изумрудного города, Мейдофф прятал свои грязные делишки за ширмой вполне легитимного инвестиционного бизнеса. Только легитимный бизнес был малодоходным и существовал лишь для отвода глаз.
Никакими реальными активами под конец Мейдофф, конечно, уже не управлял, все они были липовыми. Это была классическая «пирамида»: со старыми инвесторами мошенник расплачивался за счет средств, привлеченных у новых инвесторов, «купившихся» на блистательные «достижения» финансиста. Обваливается «пирамида» тогда, когда новые вложения уже не в состоянии покрывать в срок наступившие обязательства. В случае Мейдоффа инвесторы в массовом порядке стали отзывать свои вклады по следам финансового краха летом 2008 г. А приток новых средств в создавшейся ситуации, понятное дело, иссяк. Если бы не крах, кто знает, как долго мог бы еще тянуться мейдоффский гешефт, крутившийся на тот момент уже более 20 лет? И умер ли бы он в тюремной больничке или в своей роскошной семикомнатной анфиладе в доме на 64-й улице между Park и Lexington авеню? И не провожал ли бы его в последний путь цвет делового Нью-Йорка?
Без тени иронии можно сказать, что Берни Мейдоффа погубил излишний либерализм: он завоевывал доверие клиентов, гарантируя им свободу изъятия вкладов не более чем через две недели после предъявления соответствующего распоряжения; хедж-фонды в массе своей заставляют клиентов ждать намного дольше. И когда клиентам в ситуации обвала котировок срочно потребовалась наличность, к кому им было обращаться, как не к главе Bernie L. Madoff Investment Securities?
Обозреватель Washington Post Элен Олен высказала интересное соображение, что Мейдофф развенчал миф о том, будто опытный инвестор способен стабильно зарабатывать на искусном выборе акций отдельных компаний. Что объясняет резко возросшую после заката Мейдоффа и совпавшего с ним кризиса 2008-2009 гг. популярность вложений в биржевые индексы, консолидирующие акции многих компаний, а не в индивидуальные компании. Так ныне покойного Джона Богла можно считать братом-близнецом Мейдоффа. Он тоже почувствовал, что инвесторы не гонятся за быстрыми барышами, а скорее тяготеют к стабильным заработкам, и основал в 1976 году первый индексный фонд (позже названный Vanguard 500 Index Fund). Но Богл, в отличие от Мейдоффа, стал крупнейшим финансистом XX века законным путем.
Суд распорядился отнять у Мейдоффа все имущество: недвижимость — 7-миллионную манхэттенскую квартиру, 11-миллионное поместье во флоридском Палм-Бич, 4-миллионную дачу на Лонг-Айленде плюс яхты, личные самолеты, «избушку» на юге Франции - и ценные бумаги; у его жены Руфи конфисковали собственность на $80 млн, оставив ее всего с какими-то жалкими $2,5 млн. К суду ее не привлекли, и она до сих пор жива. Старший сын четы Мейдофф 46-летний Марк наложил на себя руки во вторую годовщину ареста отца, младший сын Эндрю умер от рака в возрасте 48 лет. Брат и партнер Берни по бизнесу Питер сел в 2012 г. на 10 лет, несмотря на уверения, что ничего не ведал о проделках старшего Мейдоффа.
Целому ряду сотрудников фирмы Мейдоффа, включая старшего сына, были предъявлены обвинения в мошенничестве, пятеро из них предстали перед судом в 2013 г.
Наивные комментаторы задаются вопросом, не орудует ли сейчас подпольно в финансовой системе США какой-нибудь еще Берни, забывая начисто о председателе Бюджетного комитета Сената социалисте Берни Сандерсе, надувальщике первостатейном, ворочающем средствами, которые его тезке и не снились.
