О пользе SAT ведется немало споров. Противники этого теста считают, что он далеко не всегда выявляет уровень природного интеллекта и приобретенных знаний абитуриентов. Впрочем, нравится нам это или нет, но сегодня этот экзамен необходим всем, кто собирается получить высшее образование.
Недавно ко всем прежним поводам для дискуссий добавился еще один. Появилось сообщение о том, что отныне в дополнение ко всем прежним требованиям будут учитываться специальные баллы, отражащие социальные и экономические условия, в которых рос ученик, так называемые Adversity Score (то есть отрицательные, враждебные факторы).
The College Board, организация, которая в национальном масштабе занимается разработкой и проведением стандартизированных тестов, объявила 16 мая, что создаст систему Environmental Context Dashboard, которая позволит учитывать такие факторы, как уровень бедности и преступности в тех районах, где жил школьник. То есть при его поступлении в колледж появятся основания сделать скидку на обстоятельства и среду, в которой он воспитывался.
«Существуют таланты, которые ждут того, чтобы их обнаружили в каждой общине, – заявил глава College Board Дэвид Коулмен. – Это дети из бедных сельских районов; дети, которые ежедневно сталкиваются с трудностями жизни в городских гетто; дети военных, которые имеют дело с последствиями постоянных перемещений и невысокого дохода семьи. Ни один результат тестов SAT не должен рассматриваться без учета этого контекста».
Как практически это будет выглядеть? «Контекст» жизни учащегося будет расцениваться по 100-балльной шкале на основе информации из Федерального бюро переписи населения (US Census Bureau) и из Национального центра образовательной статистики (National Center of Education Statistics). Подчеркивается, что раса приниматься во внимание не будет. А что будет? 15 факторов по трем основным разделам: семья, школа, район. В частности, такие показатели, как количество учеников в классе в годы перед выпуском; процент детей, которым положены бесплатные или со скидкой ланчи; успеваемость на курсах по подготовке в колледж. Будет учитываться уровень преступности, средний доход на семью в районе и т.д. Считается, что для школьника нормальный показатель не должен превышать 50 баллов. Если больше 50, это уже «красный сигнал». То есть можно сделать вывод, что ребенок получил в своей жизни больше неблагоприятных факторов, чем нужно для успешной учебы. И, стало быть, он заслуживает снисхождения при оценке его результатов SAT. В колледжах будут знать баллы Adversity Score каждого абитуриента, но сами поступающие знать ни в коем случае не должны.
Environmental Context Dashboard уже опробован в 50 колледжах и университетах. Теперь его планируют распространить более широко – в 150 учебных заведениях. Инициаторы этой идеи надеются, что она войдет в повседневный обиход уже в будущем учебном году. Но может быть, что они немного торопятся: согласно информации BuzzFeed News, это произойдет лишь в 2020-м.
Легко догадаться, что новшество родилось на волне беспокойства, вызванного недавним скандалом со взятками при приеме в высшие учебные заведения и разоблачением богатых и влиятельных родителей, которые проталкивали своих чад в элитные университеты через «заднюю дверь».
Разговоры о том, что дети из семей разного достатка имеют неравные шансы при поступлении, велись и раньше. Что поделаешь, это реальность: у богачей действительно больше возможностей подготовить своих отпрысков к сдаче SAT, даже не прибегая ни к каким уловкам криминального характера.
Дискриминация по другим признакам, включая расовый, тоже порой имеет место.
Сейчас рассматривается иск группы абитуриентов - американцев азиатского происхождения к Гарвардскому университету. Администрацию обвиняют в том, что поступающих «зажимали», выставляя заниженные оценки по таким показателям, как «лидерство» и «способность нравиться». Якобы гораздо больше подыгрывали в этом отношении афроамериканцам и «испанцам».
В College Board уже давно тревожились по поводу неравенства доходов в семьях учащихся, которое, как принято считать, влияет на результаты SAT. Белые успевают лучше, чем афроамериканцы и латиноамериканцы. «Азиаты» превосходят в учебе белых. Богатые родители с дипломами вузов способны сделать для своих детей больше, чем необразованные и бедные.
Йельский университет был одним из первых, кто принял Adversity Score.
Джеремайя Квинлен, декан по вопросам приема, сообщил корреспонденту The Wall Street Journal, что в Йеле почти удвоили количество первокурсников из семей с низкими доходами, первыми в роду получающих высшее образование. Теперь таких 20%.
«Adversity Score учитывается при рассмотрении буквально каждого заявления, – подчеркнул он. – Это приведет к успеху и обеспечит разнообразие в составе наших студентов».
Но так ли это? К какому успеху это может привести – в статистике, то есть на бумаге, или в качестве отбираемых студентов? Кто от этого больше выиграет – наиболее достойные или наиболее несчастные?
Немного истории
Впервые тест SAT был проведен в 1926 году. Он был разработан профессором психологии из Принстона Карлом Бригемом. Изначальной целью было измерение интеллекта.
Горячим энтузиастом такого тестирования оказался президент Гарвардского университета Джеймс Брайант Конант. Это был не только блестящий администратор, но и выдающийся ученый-химик, который проявил себя также во многих других областях.
Он участвовал в создании атомной бомбы, был одной из ключевых фигур в перестройке послевоенной Европы. Он же был архитектором всей современной системы образования в Америке – от детского сада до колледжа.
Конанта беспокоило состояние просвещения в стране. Он считал, что в Америке сложилась новая «аристократия», отпрыски которой имеют преимущества при получении высшего образования. Ученый полагал, что тестирование поможет дать дорогу одаренным молодым людям независимо от финансового состояния и исторических заслуг их родителей. И это соответствовало бы принципам, которыми руководствовались «отцы-основатели» страны.
В 1813 году Томас Джефферсон писал Джону Адамсу: «Я согласен с вами в том, что в человеческом обществе существует естественная аристократия. Основа ее – добродетель и таланты... Существует также искусственная аристократия, основанная на богатстве и рождении, без всякой добродетели и талантов».
Таким образом, цель теста SAT была самая благородная, в духе «отцов-основателей»: обеспечить приоритет уму и способностям.
С 1926 года название и критерии менялись. Первоначально SAT было сокращением от Scholastic Aptitude Test. С 1994 года под той же аббревиатурой подразумевали Scholastic Assessment Test. С 2005 года официальное название – SAT Reasoning Test.
С годами менялось и количество баллов, которые полагалось набрать испытуемому. Сегодня шкала составляет от 400 до 1600. Тест состоит из трех разделов ( Mathematics, Critical Reading, Writing). Математика и словесность приносят от 200 до 800 по каждому предмету. Письменное эссе расценивается иначе – от 2 до 8 баллов.
Так ли уж он важен, этот SAT?
Не секрет, что ни у многих детей, ни у их родителей упоминание о нем энтузиазма не вызывает. И не только потому, что это стоит денег. Не столько сам тест, сколько подготовка к нему. Беспокойство вызывает мысль: а сумею ли я получить достаточно высокий балл?
Стоит ли этот экзамен таких волнений?
Я уже упоминал о том, что SAT продолжает вызывать горячие споры. Adversity Score лишь подлил масла в огонь. Тот факт, что родители 33 абитуриентов были привлечены к ответственности за незаконные махинации, конечно, впечатляет, но нечто подобное, хоть и с меньшим размахом, случалось и в прошлом.
Несколько лет назад шесть старшеклассников из Great Neck North High School в Лонг-Айленде были арестованы за то, что мошенничали при сдаче SAT. В чем это заключалось? За экзаменуемых выдавал себя студент колледжа, некто Сэмюел Ишагов. Ребята заплатили ему за это по $2,5 тыс. каждый.
История вызвала шок у добропорядочных граждан Лонг-Айленда. Но в то же время, если посмотреть в масштабах страны, это не первый случай жульничества с SAT. Некоторые педагоги, ничуть не оправдывая ребят, в то же время пытаются найти причину. Они видят ее в психологическом давлении, которое испытывают на себе ученики: от них ожидают высоких показателей. И вот, мол, они в ответ, не выдержав, прибегают к отчаянным мерам.
Позже в газете Newsday появилась статья, автор которой напоминал школьникам и их родителям, что не нужно так уж убиваться из-за результатов SAT.
Да, это важный показатель, учитываемый при приеме в колледж. Но ведь не единственный. Он определяет многое, но не все. Тем не менее, сколько бы им это ни твердили, дети страшно волнуются за оценки теста и верят в то, что от них зависит их будущее.
Кто спрашивал у Ломоносова о заработках отца?
Введение Adversity Score усложнит ситуацию. Искусственные попытки уравнять шансы могут привести к новому неравенству. Опрос, проведенный в первые дни по горячим следам, показал, что новшество одобряет меньшинство: лишь 26% респондентов сказали: «Замечательная идея», а 74% считают: «Это несправедливо».
Газета The Wall Street Journal первой сообщила об изменениях в SAT. Читатели быстро отозвались на ее сайте. Вот несколько характерных откликов.
«Приводится аргумент, что школы в бедных районах не дают хороших знаний. Так почему не улучшать эти школы, вместо того, чтобы создавать шкалу, наводящую на мысли о цвете кожи?».
«Если вы хотите высвободить потенциал, таящийся в человеке, поднимите его дух. Когда каждый сам осознает свои возможности, он не нуждается в том, чтобы его подталкивали со стороны».
«Почему бы не дать всем на старте отличные баллы? Черт возьми, дайте каждому новорожденному диплом, и вот вам будет желанное равенство. Не надо никаких усилий в школе, никаких стараний в приобретении знаний».
Томас Уильямс, автор книги «Автопортрет в черном и белом», которая должна скоро выйти в свет, на страницах New York Times резко критикует нововведение. Его статья называется «Липовые SAT Adversity Score». Он задается вопросом: «Мы что, действительно собираемся выстраивать учеников по псевдонаучному индексу угнетения?».
Уильямс приводит свою собственную историю. В конце 1990-х годов его отец проводил все свободные вечера, уикенды и праздники, занимаясь с ним и его лучшим другом, чтобы подготовить обоих мальчиков к колледжу. Отец, афроамериканец, рос на сегрегированном Юге, но все-таки стал первым в семье, кто получил диплом о высшем образовании. Значит, все-таки можно, если очень к этому стремиться. Сегодня отец, наверное, заслужил бы по новым правилам наивысший балл неблагоприятности окружающей действительности. Но зачем ему это? Он и так своего добился.
Томас Уильямс – дитя от смешанного брака. Мать белая. Но его друг на 100% черный, к тому же из Пуэрто-Рико. Когда пришло время сдавать SAT, оценки у Томаса были немного лучше, чем у друга, но тот тоже не подкачал и в конце концов окончил университет «Лиги плюща» и получил работу на Уолл-Стрит. Уильямс тоже успешно завершил учебу в колледже. И все это без всякого изучения условий существования его семьи и скидок на тяжелое детство.
Да и как может быть иначе? Если кто-то не прилагает усилий, кто может вытянуть его за уши к вершинам знаний?
Когда Михаил Ломоносов, по преданию, шел с рыбным обозом из своих Холмогор, чтобы поступить в Москве в Славяно-греко-латинскую академию, никто не проверял доход поморской семьи и не призывал отнестись помягче к мальчику из глубинки, которого вела только тяга к знаниям и больше ничего. Это относится к ломоносовым всего мира, любого цвета кожи. Но авторы SAT Adversity Score думают иначе.
