A la guerre как на войне

Еще раз о вкладах в победу

В начале сентября в связи с годовщиной окончания Второй мировой войны «ВНС» опубликовало интервью с маститым американским историком Виктором Дэвисом Хансеном об относительных заслугах англо-американцев и СССР в победе над «Осью».  

Еще раз о вкладах в победу

Дата окончания войны - 2 сентября - по-прежнему близка, тема, обозначенная Хансеном, беспредельно актуальна, так почему бы не продолжить ее обсуждение? Благо и собеседник снова подвернулся толковый — профессор «Еврейского университета» в Иерусалиме Мартин ван Кревелд. Не так давно сразу две его книги находились в списке обязательной литературы для учащихся Высшей академии сухопутных войск США. Большая, если вообще не уникальная, честь.

Прелесть таких ученых, как ван Кревелд, заключается для меня в том, что они готовы «на раз» запрячься в теоретическую дискуссию, не предполагающую простых однозначных ответов. Итак, вклад союзников и СССР в победу над «Осью».

Мартин ван Кревелд:

- Это вопрос сложный и, как ни странно, злободневный, хотя степень его злободневности сегодня, конечно, не та, что была в эпоху холодной войны.

Евгений Аронов:

- И как вы предлагаете отвечать на него?

- Есть по крайней мере три подхода. Первый: кто, где и как уничтожил наибольшее число немецких дивизий. Второй: кто нанес наибольший урон военно-промышленному комплексу Германии. И третий, пожалуй, самый интересный – это гипотетический сценарий: у кого из двух главных партнеров по антигитлеровской коалиции, СССР или США, были наилучшие шансы выиграть войну с Германией в единоборстве, если бы история вынудила его сражаться с Третьим рейхом один на один при нейтралитете другого партнера.

- Ответ на первый вопрос известен: на восточном фронте Германия понесла около 70% суммарных потерь в живой силе, да и советские потери были огромные по сравнению с западными. Теперь второй критерий, экономический.

- У Советского Союза не было тогда настоящей стратегической авиации, поэтому бомбардировки военно-промышленных объектов Германии естественным образом стали прерогативой западных союзников. Оценки урона, нанесенного бомбежками, разнятся, но если верить гитлеровскому министру вооружений Альберту Шпееру, Германия потеряла в результате бомбежек где-то около 15% своего ВВП, и еще столько же было затрачено на создание разветвленной системы противовоздушной обороны. Таким образом, на счету союзной авиации – около трети ВВП Германии, которая могла быть пущена на производство оружия, в равной мере применимого на восточном и западном фронтах.

- Что касается морской блокады Германии, которую тоже обеспечивали англо-американские ВМС и авиация, то ее значимость во Второй мировой войне была куда меньшей, чем в Первую мировую, поскольку к началу 40-х годов практически все экономические ресурсы континентальной Европы находились в руках нацистов и в заморской торговле она остро не нуждалась... Но прежде чем перейти к третьему критерию, у меня есть вопрос по первым двум: как сравнивать между собой их значимость, то есть какие удельные веса присваивать уничтожению дивизий вермахта советской армией и уничтожению ВПК Германии союзными авиацией и флотом?

- Не думаю, что существует методология, способная дать ответ на этот вопрос. Более того, если следовать за тем же Шпеером, как, впрочем, и за многими другими специалистами, то станет ясно, что германская экономика - конечно, с огромным напряжением - могла быть переведена на рельсы тотальной войны на год или даже полтора раньше, чем когда это произошло в реальности, со всеми вытекающими отсюда последствиями в смысле увеличения выпуска боевой техники. Это бомбардировки вынудили нацистов рассредоточить свою промышленность, что ощутимо понизило ее эффективность с военной точки зрения. О том, чтобы плавно переводить промышленность на мобилизационный план, не могло быть и речи.

- Да, расчленить составные комплексного явления очень непросто, и не только на макроуровне, когда мы сравниваем относительную значимость кампаний на экономическом фронте противника и против его дивизий, но даже на микроуровне – в частности, в оценке того, насколько важным для повышения боеспособности советских танков и самолетов и, соответственно, их вклада в победу были высококачественное топливо, двигатели и средства радио- и телефонной связи, поставлявшиеся СССР Западом по линии ленд-лиза.

В анализах специалистов, занимающихся этой темой, я вижу один большой методологический пробел: игнорирование позиционных факторов, а в затяжной войне они играют большую роль. Это, например, сравнительная рискованность операций, осуществленных англо-американцами и СССР, и мера погрешности, допускаемая при их осуществлении; вывод из войны союзников главного противника; выбор стратегии, затрудняющей противнику отыскание оптимальной контрстратегии; принуждение противника к отказу от наименее затратных для него методов ведения войны или к болезненному изменению приоритетов в производстве систем вооружения. Реалистическая оценка вкладов СССР и Запада в победу над Германией должна вбирать и эти моменты…

- Это все верно, но очень сложно, поэтому давайте упрощать. Теперь третий подход, о котором я упомянул. Исходя из фактора географии, лишь один из участников антигитлеровской коалиции был способен теоретически самостоятельно «разобраться» с Германией - Советский Союз, – разумеется, в этом гипотетическом сценарии, при нейтралитете других участников. И количественного превосходства СССР над Германией в живой силе и технике для этого вполне хватило бы. На мой взгляд, верным является и утверждение, что Германия могла без большого напряжения справиться один на один с Англией, увеличив производство подводных лодок и лучше координируя действия подводного флота с авиацией. Но бросок на восток сделал этот вариант неактуальным.

- Доктор ван Кревелд, не кажется ли вам, что в попытке оценить вклад союзников и СССР смешиваются два понятия: одно – это победа, второе – это потери? Что из того, в принципе, что потери Германии на Восточном фронте составили около двух третей от суммарных? Они могли с таким же успехом составить и 90%. Как летом -осенью 1941 года вермахт растерял массу техники в России, а одерживал одну победу за другой. Или как советская армия в последние полтора года конфликта. Мне кажется, дело не в потерях как таковых, а в том, могла ли Германия выиграть при любом произвольном соотношении потерь на разных фронтах.

- Я могу предложить вам еще более крутой исторический сценарий. Представьте, что Германия выигрывает войну на востоке, по крайней мере ликвидирует устойчивое сопротивление со стороны регулярных частей советской армии, которые откатываются за Волгу или даже за Урал. На Западном фронте Германия избирает оборонительную стратегию и успешно противостоит морским и воздушным армиям англосаксов. От атомного оружия мы пока абстрагируемся. Удержался бы Третий рейх в этом случае? Думаю, что нет, и вот почему. Численность полностью отмобилизованной немецкой армии составляла порядка трех миллионов человек. При том раскладе, который я изложил, личный состав армии, по всей видимости, был бы сокращен до нормы почти что мирного времени в полтора миллиона. И эта армия должна была держать в повиновении огромную территорию, от Норвегии до Египта с севера на юг и от Нормандии до Урала с запада на восток, территорию с населением как минимум 250 миллионов человек. Не думаю, что она смогла бы осилить подобное бремя. Рано или поздно и несмотря на репрессии на оккупированных территориях началось бы масштабное движение сопротивления, и перед ним Германия была бы столь же беспомощна, как Америка была беспомощна перед повстанцами во Вьетнаме, Ираке или Афганистане.

- Благодарю вас за интересный разговор.

- Спасибо вам.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру