Помнится, Генри Киссинджер наказал тогда коллегам не вести переговоров с его похитителями, если он окажется в числе заложников. Я подозреваю, что американские власти изредка нарушали никсоновский запрет, и его наверняка не всегда соблюдали родные похищенных, вносившие за них выкуп несмотря на то, что их по идее могли за это наказать. Но запрет в общем соблюдался.
Сейчас он открыто нарушен: на минувшей неделе в Турции состоялcя обмен 30-летнего американца Тревора Рида, бывшего морпеха, служившего в охране Барака Обамы, на 53-летнего россиянина Константина Ярошенко, получившего в прессе прозвище Кокаиновый летчик. Рид, который приехал в Россию к своей зазнобе, был арестован за нападение на двух полицейских и приговорен московским судом к 9 годам лишения свободы, а Ярошенко был задержан в Либерии местными правоохранителями 28 мая 2010 года и через два дня передан американцам, обвинявшим его в преступном сговоре с целью контрабанды из Латинской Америки в Африку товарных количеств кокаина, часть которого предназначалась для доставки на территорию США.
Россиянин был приговорен к 20 годам тюрьмы, а манхэттенскому федеральному судье Джедду Рейкоффу, председательствовавшему на его трехнедельном процессе, в отместку был закрыт въезд в Россию. Встретившись с ним в лифте, я спросил, как он переносит это наказание. В ответ седобородый Рейкофф расхохотался.
Оба осужденных не признали себя виновными и утверждали, что их дела были сфальсифицированы. Рид говорил, что был пьян и драки с полицейскими не помнит, а независимые наблюдатели нашли представленные обвинением улики сомнительными. Посол США в России Джон Салливан назвал их «смехотворными» и характеризовал процесс как «театр абсурда».
Защита Ярошенко доказывала присяжным, что он прилетел в Либерию с невинными намерениями и попал в ловушку ДЕА, американского управления по борьбе с наркотиками, которое разрабатывало его с помощью своих платных осведомителей, выдававших себя за контрабандистов кокаина.
Я высидел суд над Ярошенко от звонка до звонка, изучил документы следствия, прослушал записи его переговоров с агентами DEA, в которых он выказал необычное знакомство со спецификой кокаинового рынка, и его виновность не вызывала у меня сомнений. Присяжные пришли к аналогичному заключению. Он должен был освободиться в 2027 году.
Рид отбывал срок в мордовской колонии, а Ярошенко сперва отправили в Форт-Дикс в Нью-Джерси, где русские заключенные приняли его радушно, но, как говорил мне потом один из них, постепенно в нем разочаровались. В частности, моего собеседника насторожило, что администрация тюрьмы относилась к Ярошенко подозрительно благосклонно и якобы позволяла ему ненормально часто разговаривать с родными по скайпу. Впоследствии Ярошенко был переведен в тюрьму Дэнбери в Коннектикуте с менее строгим режимом. Оттуда его и дернули на минувшей неделе в Турцию.
По прибытии в отечество он неустанно дает интервью, в которых клянет тюрьму, Америку и американцев. В частности, в тюрьме, по его словам, запрещены подушки, а нары — железные. «В Дэнбери подушки действительно запрещены?» — спросил я у бывшей ленинградки, которая несколько лет назад кратковременно сидела в женском отделении этой тюрьмы. Когда она там поселилась, с подушками в самом деле были перебои, но никто их не запрещал и соседка-мошенница тут же дала ей наволочку, в которую напихали белья и сделали подушку. Впоследствии эта доброжелательница одолжила у нее денег — и не отдала.
Я упомянул другую претензию Ярошенко. «А чего плохого в железных кроватях? — удивилась моя собеседница. — На них же матрас!».
Ярошенко жаловался постоянно, в том числе на пытки, которым его будто бы подвергла либерийская сигуранца. Я не устраивал ему личного досмотра, но мог рассмотреть с относительно близкого расстояния, когда Ярошенко впервые привели в суд после доставки в США. Следов пыток я не видел, но, может, они были скрыты под синей тюремной робой. Или он еще не придумал версию об истязаниях.
«Известия» отметили его возвращение статьей, полной неправд. В ней, например, говорилось, что «у американцев не было доказательств его вины». Их было полно.
«Дело строилось лишь на одном разговоре с переодетыми американскими спецагентами о грузе на его самолете, — говорится дальше. — Тогда Константин даже не знал английского». На самом деле разговоров было много, DEA записывало их и в Киеве, и в Монровии. Американские «спецагенты» не были «переодетыми», а носили свою повседневную одежду. И они не были спецагентами, то есть штатными сотрудниками DEA. Наконец, Ярошенко разговаривал с ними по-английски. Но с грехом пополам.
«Близкие Ярошенко уверены, что теперь Константин захочет пойти в политику, — отмечают «Известия», в которых моя бабушка несколько десятилетий работала библиотекаршей. — На вопрос, останутся ли они в Москве, жена и дочь говорят: «Куда он, туда и мы».
Как сказал мне один тамошний циник, конечно, семья не захочет обратно в Ростов-на-Дону. Ярошенко, как я понимаю, завязал с авиацией еще до того, как занялся наркотиками, а другой профессии у него нет. Поэтому ему прямая дорога в политику, как у другой бывшей американской з/к — Марии Бутиной, которая назвала обмен Ярошенко на Рида «невероятной победой».
«Я считаю, что этот обмен, особенно в текущих условиях международной напряженности, — это просто невероятная победа, достижение нашей дипломатии, поэтому такие победы нам еще нужны», — заявила Бутина в интервью, имея в виду, я полагаю, Виктора Бута, за которого тоже борется российский МИД. Бут, на мой взгляд, тоже сидит за дело, но ведет себя достойнее Ярошенко, который, я думаю, будет теперь жить в Москве и кормиться антиамериканским агитпропом. Что он готов к этому, видно из следующего его интервью «Российской газете».
«После всего пережитого за океаном что вы думаете о США? — спросил у него корреспондент газеты. — Разделяете ли вы рядовых американцев и их правительство?».
На первый взгляд, вопрос был не по адресу, потому что Ярошенко общался в США лишь с надзирателями и другими заключенными, а с рядовыми американцами не пересекался. Но вот что он ответил: «Нет, я придерживаюсь одинакового мнения о государстве Соединенные Штаты Америки и его гражданах. Для меня они, извините за выражение... Я не хочу выражаться, но могу сказать о них только нелестно. Ведь то, что они со мной сотворили, так поступают только твари. Других слов у меня просто нет. И я бы не стал разделять власть и рядовых граждан США... За долгие проведенные в США годы я очень хорошо знаю — практически каждый американец рад тому, что их страна стремится править всем миром».
Ну что я говорил: прямая дорога на Первый канал или в Госдуму, как Евгению Попову, вместе с которым мы освещали процесс не то Ярошенко, не то Бута, не то их обоих.
В США сидят десятки граждан РФ, но Москва активно пыталась выцарапать лишь двоих — Ярошенко и Бута (иногда она проявляла особый интерес и к именитому хакеру Роману Селезневу, чей батюшка Валерий Селезнев является депутатом Госдумы от ЛДПР).
Наслушавшись пропаганды нашего зомбоящика о лестных заявлениях Трампа в адрес Путина, я первое время не исключал, что Трамп подарит ему Бута или Ярошенко. Зомбоящик, как выяснилось, ввел нас в заблуждение и насчет Трампа, и насчет его сменщика Джо Байдена. Первый так и не отдал Москве никого из знаменитых узников, а второй уже отдал ей Ярошенко, которого мы между собой называли Яриком, и, возможно, обменяет теперь Бута на Пола Уилана, который приговорен в России к 16 годам за шпионаж. Американец говорит, что ни в чем не виноват.
Запрет Никсона на сделки с террористами объяснялся в первую очередь его опасениями, что уплата нами выкупа за заложников или обмен их на арестованных нами злодеев побудит похитителей на пленение все новых американцев.
В никсоновские времена большинство заложников-американцев похищались террористами или другими частными радикалами, число которых было конечно. К ним было легче применить военную силу, чем к правительствам, которые держат сейчас больше заложников, чем террористы и иные частные энтузиасты. Бытует мнение, что сейчас освобождение заложников требует новой тактики, в частности, обмена.
Я считаю, что прежние соображения по поводу сделок с похитителями остаются в силе, но меня не спросили. «Вашингтон пост», однако, спросила у бывшего федерального прокурора Рэндалла Джексона, который представлял обвинение на процессе Ярошенко. Джексон осторожно ответил, что у него нет личного мнения по поводу обмена Ярошенко, но сказал, что тревожится о прецеденте, который может создать такая сделка.
«Как бывший прокурор, я в принципе озабочен перспективой того, что международное сообщество начнет думать, что любой американец, плененный за рубежом, может быть фишкой для обмена на того, кто является серьезным нарушителем американского закона», — заявил Джексон.
Аналогичные опасения, очевидно, испытывают родные Пола Уилана, который, по идее, следующий кандидат на обмен. По общему мнению, за него Путин может получить Виктора Бута, «Оружейного барона», или «Торговца смертью». В интервью с британской «Гардиан» брат-близнец узника Дэвид Уилан подчеркнул, что родные Пола не настаивают на таком обмене. «Моя обывательская позиция заключается в том, — заявил он, — что со стороны правительства США будет безумием поменять «Торговца смертью» на Пола, который просто незадачливый турист».
Уилан приехал в Москву на свадьбу. В гостинице ему вручили флешку, сказав, что это свадебные фотографии. По словам обвинителя, это были шпионские снимки.
Освобождение американца из плена популярно у избирателей вне зависимости от методов, которыми оно было достигнуто, и я не исключаю, что в преддверии промежуточных выборов Байдену показалось выгодным поменять Ярошенко на Рида.
Американец дважды объявлял голодовку, говорил, что его держали в одной камере с туберкулезным больным, а затем писал родным, что кашляет кровью, и жалуется на боль в легком. Родные отчаянно пытались его спасти и наконец получили аудиенцию у Байдена, на которой, очевидно, его разжалобили. Плюс грядущие выборы. Плюс очередная возможность сделать то, что отказывался сделать ненавистный Трамп (и, кстати, ненавистный Никсон). Так Ярошенко оказался в Москве.
