В последний раз Россия объявила себя неплатежеспособной в 1998 г., сославшись на пустоты в казне. Тогда пострадали в основном сами россияне, на сей раз удар пришелся бы по иностранцам. Как с дефолтом 1918 г., гордо провозглашенным первым правительством первого на Земле государства рабочих и крестьян. И банкротов.
У России сегодня имеется валюта, но заметное ее количество заморожено в США, Европе, Японии. Доступа к секвестрированным ресурсам у России нет, однако Минфин США сделал исключение: вплоть до 25 мая Центробанку разрешено перевести за рубеж в общей сложности $2,86 млрд в счет погашения процентов по российским гособлигациям; $117 млн из них уже поступили банку-корреспонденту JPMorgan. Без лазейки, открытой Минфином, Россия тоже бы погасила наступившие обязательства перед странами, названными Путиным «недружественными», но только в обесцененных рублях, что «партнеры» Москвы приравняли бы к дефолту, несостоятельности. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Оградить мировую финансовую систему от дефолта даже в одной отдельно взятой стране совсем не просто. Неожиданные потери, понесенные держателями ценных бумаг в пункте А, вгоняют их в панику, они начинают спешно выводить капиталы из пунктов Б, В и Г, опасаясь всяческих подводных камней, — ведь катастрофу в А они не предугадали. В результате Б, В и Г оказываются вынужденными платить больший процент потенциальным кредиторам; они также, как правило, испытывают перебои на бирже и падение курса национальной денежной единицы. Российский долговой кризис 25-летней давности послужил толчком к массивному сбросу бразильского реала и к колоссальному повышению ключевой ставки тамошнего Центробанка.
К счастью, развивающиеся страны с 1998 г. уменьшили свои финансовые риски, величина их заимствований в долларах или евро сегодня много меньше, чем четверть века назад. Так что перспектива российского дефолта их не особо напугала. Тоже к счастью, что Россия по объему производства не входит даже в первую мировую десятку. Ее общий внешний долг составляет $62,5 млрд, из коих $21,5 млрд — твердовалютный, исчисляемый в долларах или евро. В глобальном масштабе величина пренебрежимо малая. С другой стороны, Центральный банк США меняет сейчас свой магистральный курс, повышает ключевую ставку, задолженности государств во всем мире сильно выросли вследствие пандемии ковида, и непонятно, как в новой ситуации, полной неопределенности, участники рынка воспримут объективно малые в конктексте мировой экономики финансовые передряги в России.
Откроет ли американский Минфин России лазейки и в будущем, тоже вопрос открытый. Вполне вероятно, что инвесторы в США, Европе и Японии какие-то убытки все-таки понесут. Причем не обязательно инвесторы, прямо вложившиеся в российские ценные бумаги, а те, например, что сделали крупные ставки на надежность российских бумаг, то есть на низкую вероятность дефолта; замысловатых финансовых инструментов на рынке сегодня великое множество, и их взаимовлияние — вещь в высшей степени запутанная (интересующимся предлагаем ознакомиться, например, с такой штукой, как «свопы кредитного дефолта»). Легендарная инвестиционная фирма Long-Term Capital Management чуть не пошла на дно после российского дефолта 1998 г. именно ввиду сделанных ею таких вот рискованных и очень крупных ставок. Которые не сыграли. «Русские» перипетии в LTCM в силу большого веса фирмы потянули за собой на макроуровне резкое падение курса доллара по отношению к иене.
Поэтому сейчас пристального внимания требуют страны, имеющие тесные торговые связи с Россией, — Венгрия, Грузия, Египет, Польша, Турция, Чехия; Анкара производит очень крупные валютные заимствования, и кредит сейчас может ощутимо подорожать. Рост цен на нефть, газ, металлы, зерно вследствие наложенных на Россию санкций — явление самоочевидное. Неясно, как будут расплачиваться с иностранными кредиторами частные российские компании, их долги в четыре раза превышают задолженность государства.
