Хотя по первому пункту — о сговоре — он был оправдан за недостатком улик. Другой, менее осторожный прокурор, вероятно, решился бы предъявить обвинения в суде и положился бы на судебное следствие. Но Мюллер этого делать не стал — при том, что практически все факты, опубликованные либеральной прессой, его расследование подтвердило и добавило к ним новые подробности.
Однако президенту оправдания за недостатком улик было мало. Когда стало известно, что ФБР получило ордер на прослушку одного из советников кандидата Трампа на сомнительных основаниях, Трамп стал кричать, что это величайшая измена в американской истории, что виновных надо привлечь к строжайшей ответственности, а расследование Мюллера было с самого начала незаконным. Билл Барр, главной профессиональной особенностью которого была личная лояльность президенту, довольно долго медлил, но в конце концов в апреле 2020 года все же поручил это дело федеральному окружному прокурору из Коннектикута Джону Дарэму.
Дарэм поначалу бойко взялся за дело, но не оправдал надежд Трампа — не успел закончить свое расследование к президентским выборам. Тогда Барр за полторы недели до выборов тайно назначил Дарэма специальным прокурором с тем, чтобы он мог продолжать работу при новой администрации. В этом назначении Барр признался Конгрессу только в декабре. Спустя несколько дней после приказа о назначении Барр перевел расследование Дарэма из административного в уголовное. Накануне голосования президент Трамп говорил журналистам: «Расследование Джона Дарэма очень важное, я считаю его одним из важнейших расследований в истории нашей страны».
После вступления в должность Джо Байдена Дарэм ушел в отставку с поста федерального прокурора. Министерство юстиции вместе с тем подтвердило, что он сохранит свой статус спецпрокурора и продолжит расследование. Аналогичным образом федеральный окружной прокурор Делавэра Дэвид Вайс оставил пост, но продолжает налоговую проверку в отношении сына президента Хантера Байдена. Как заявила по обоим этим поводам пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки, «президент ясно заявил, что хочет восстановить независимость Министерства юстиции, освободить его от любого неправомерного политического влияния».
От Дарэма долго ничего не было слышно. И вот наконец на прошлой неделе он предъявил первое и пока единственное обвинение, предварительно утвердив его в большом жюри. Дарэм обвиняет юриста Майкла Сассманна в том, что он ввел в заблуждение ФБР. Сассманн, партнер солидной международной юридической фирмы Perkins Coie, 19 сентября 2016 года пришел в офис главного юрисконсульта ФБР и передал ему трехстраничный документ с информацией о том, что между предвыборным штабом Трампа и российским банком существует тайный канал связи.
Канал этот обнаружили эксперты по сетевой безопасности. Они предположили, что после взлома серверов Национального комитета Демпартии следующей жертвой хакеров станет Республиканская партия, и стали приглядывать за ее интернет-ресурсами. Вскоре они заметили странное взаимодействие между сервером, установленным в нью-йоркской башне «Трамп» на Пятой авеню, где располагался избирательный штаб кандидата республиканцев, и двумя серверами в московском офисе «Альфа-банка».
Главного редактора New York Times ФБР попросило придержать статью. В итоге газета урезала статью до одного куцего абзаца, в котором говорилось, что, по мнению ФБР, общение серверов может иметь и «безобидное объяснение». В тот же день издание Slate опубликовало подробный текст, автор которого утверждал, что соединения были отнюдь не случайными. Еще одно исследование вышло 1 ноября на сайте Intercept. Оно было ответом на публикацию Slate и оспаривало его выводы.
График активности канала совместили с календарем президентской кампании. Стало видно, что активность эта началась сразу после того, как Дональд Трамп в ходе праймериз обеспечил себе партийную номинацию, и резко возрастала в значимые моменты – например, в период, когда перед национальным съездом республиканцев редактировалась предвыборная платформа Трампа (в итоге из нее исчезло обещание поставить Украине оборонительное летальное оружие). Самый бурный всплеск произошел в августе, в промежутке между съездами и теледебатами. В этот момент рейтинг кандидатов сравнялся, и Трампу требовался резкий рывок.
После этих публикаций владельцы серверов выступили с опровержениями. В марте 2017 года телекомпания CNN сообщила, что ФБР продолжает расследование подозрительных коммуникаций. В ноябре того же года появилась информация о том, что ФБР получило судебный ордер на обследование сервера Трампа. Наконец, в октябре 2018 года к теме вернулся New Yorker. Автор подробного текста еще раз прошел по следу, встретился с действующими лицами и добавил небезынтересные детали, но к окончательному выводу так и не пришел.
ФБР, изучив странный трафик, решило, что улик для утверждений о секретном канале не хватает. Роберт Мюллер тоже оставил эти материалы без внимания, хотя название «Альфа-банк» ему хорошо знакомо. Оно не раз упоминается в досье Кристофера Стила, которое Трамп и его соратники считают «грязной фальшивкой». Об «Альфе» в досье, в частности, сказано, что ее руководители дают президенту Путину неформальные советы по внешней политике, особенно по США, поскольку Путин не доверяет в этом отношении собственным чиновникам. В апреле 2018 года 30 дней за решеткой отбыл по обвинению, предъявленному Мюллером, нидерландский юрист Алекс ван дер Зван — зять Германа Хана, который входит в руководство консорциума «Альфа Групп».
Так чем же провинился Майкл Сассманн? В чем он ввел в заблуждение ФБР? Оказывается, когда юрист ФБР Джеймс Бейкер спросил его, в чьих интересах он действует, Сассманн ответил, что никакого клиента не представляет, а пришел в ФБР просто как гражданин. На самом же деле, утверждает Дарэм, он имел тесные связи со штабом Хиллари Клинтон и представлял интересы Национального комитета демократов в деле о взломе. Кроме того, он действовал в интересах технологической компании, название которой в обвинительном заключении не указано.
Если уж про расследование Мюллера говорят, что гора родила мышь, то про расследование Дарэма следует сказать, что гора родила насекомое.
Дело рассматривает федеральный окружной суд округа Колумбия. На первом заседании Сассманн виновным себя не признал. Он заявляет, что никто его не спрашивал о клиенте, а он, соответственно, не отвечал. Его адвокаты говорят, что Дарэм строит обвинение на «теории заговора» и что сообщение Сассманна нужно было расследовать независимо от того, представлял ли Сассманн какого-либо клиента.
Обвиняемый остается на свободе при определенных условиях. Ему, в частности, запрещено покидать место жительства.
