Недавно православная Сербия и мусульманское Косово, поощряемые США, сделали шаги к взаимному примирению, одним из последствий которого, по настоянию Вашингтона, стало сближение обоих с Иерусалимом. Государственный департамент прозрачно намекает на скорые новые дипломатические подвижки на мусульмано-иудейском направлении.
В чем значимость мирного договора между Бахрейном и Израилем? Политолог из Чикагского университета Чарльз Липсон перечисляет следующие моменты:
- арабы-сунниты и евреи все больше переводят совместные усилия по борьбе с гегемонизмом Ирана из неофициальной плоскости в открытую. Что само по себе должно послужить дополнительным фактором сдерживания экспансии персов на Ближнем Востоке;
- агрессивный курс, проводимый Ираном, пугает правителей-суннитов больше, чем возможная отрицательная реакция населения их стран на детант с евреями. Равным образом палестинцы утратили право вето на отношения своих единоверцев с Израилем. Последнее подтверждение тому — отказ Лиги арабских государств осудить мирный договор ОАЭ с Иерусалимом;
- агрессивность Ирана в 2005-м, 2010-м и 2015 годах была ничуть не меньше, чем в 2020 г. Тем не менее до настоящего момента сунниты не делали гласных шагов навстречу Израилю. Что изменилось? - Позиция США при Дональде Трампе. В отличие от Буша-младшего Трамп не только не расширяет, а сокращает американское военное присутствие на Ближнем Востоке, переориентируя внимание на единоборство с Китаем. А в отличие от Обамы не стремится к равноудаленности от Ирана с одной стороны и Израиля с Саудовской Аравией — с другой. Это обстоятельство убеждает суннитов, что отныне от тегеранских мулл с их ракетно-ядерными амбициями их будет все активнее прикрывать Израиль, а не одна лишь Америка. Другого прикрытия у них нет, Китай и Россия на роль антииранского щита не годятся, в то же время сунниты и Израиль понимают, что при Трампе смогут полагаться на энергичную дипломатическую и военно-техническую поддержку Вашингтона в их конфронтации с Тегераном. Не говоря уже о жестком экономическом прессинге иранцев. Трамп, переведя посольство США из Тель-Авива в Иерусалим, доказал, что готов идти против арабистов в своем Госдепе, против Демпартии, против европейцев и против части мусульманского мира. Аналогично Трамп не внял уговорам правозащитного сообщества выступить против кронпринца Мухаммеда бин Салмана после убийства саудовского диссидента Джамаля Хашогги, несмотря на вероятную причастность к нему эр-риядского престолонаследника. Как доказывают примеры Сомали, Боснии и Ливии, Америка падка на гуманитарные интервенции. Но не Трамп: ослаблять важнейшего игрока на нефтяном рынке и партнера в борьбе с Ираном ради абстрактных идеалов он не стал, как бы ни коробила расправа над Хашогги президентских советников и внешнеполитическое экспертное сообщество в коридоре Вашингтон - Бостон. Таким образом в результате физического исхода Америки с Ближнего Востока при одновременных стратегических гарантиях, выданных ею союзникам по антииранской коалиции, и сложились воедино стимулы, толкнувшие суннитов на сближение с Израилем.
