Как адвокаты Пригожина переиграли американских прокуроров

В феврале 2018 года спец­прокурор Роберт Мюллер возбудил дело против 13 российских граждан, ООО «Кон­корд менеджмент и консалтинг», его дочки «Конкорд кейтеринг» и петербургского Агент­ства интернет-исследований, обвинив их в попытках посеять смуту среди американцев в преддверии выборов 2016 года. Практически никто не сомневался, что обвиняемые не явятся в суд, а вызвать их из России по повестке не представлялось возможным.

Как вдруг 11 апреля того же года базирующаяся в Питтс­бурге крупная адвокатская контора ReedSmith в лице своих партнеров Эрика Дубелье и Кейт Сайкали объявила, что она будет представлять «Конкорд менеджмент». В тот же день эта пара огорошила прокуроров, прислав им требование предоставить защите огромное количество документов, в том числе сверхсекретных.

Защита требовала, например, чтобы ей сообщили имена всех лиц, которые фигурируют в обвинительном документе как «другие члены преступной Ор­ганизации, к суду не привлеченные», назвали по имени всех обвиняемых и заговорщиков, «которые скрывали русское происхождение своей деятельности с тем, чтобы их не могли опознать регуляторы и правоохранительные органы США», назвали «все политические объявления, политические митинги и выплаты реальным американцам».

Это было содержание лишь четырех из 51 пункта первого списка информации, которую требовали предоставить им адвокаты. Они также требовали, чтобы им растолковали значение многих формулировок обвинительного заключения. На­пример, они желали знать, что именно имели в виду прокуроры под «политической деятельностью», «значительными средст­вами», «вмешательством в выборы и политические процессы», «компьютерной инфраструктурой», «сбором разведданных», «операциями по вмешательству» и т. д. и т.п.

Защитники также просили расшифровать инициалы некоего лица, упомянутого в обвинительном документе, и объяснить, кто скрывается под обозначениями «Сотрудник Штаба ¹1», 2 и 3.

В этих американских документах всегда мало конкретики, а защитники «Конкорда» просили дать им ее всю.

Во втором списке затребованных адвокатами материалов фигурировали все вещдоки, которые обвинение намерено использовать на процессе, «результаты физических и психических осмотров и научных тестов и экспериментов», имена, адреса и послужные списки всех экспертов, которых вызовет прокуратура, протоколы всех допросов, имена всех информаторов и данные о выплаченном им денежном вознаграждении, сведения о судимостях свидетелей обвинения и данных им прокурорами обещаниях и т.д. и т.п.

Самое пикантное: защита требовала, чтобы прокуратура предоставила ей данные обо всех случаях, начиная с 1945 года, когда чиновники, служащие или агенты правительства США проводили операции по вмешательству в выборы или политические процессы любого иностранного государства, в том числе посредством пропаганды любого типа и с использованием социальных сетей и компьютерной инфраструктуры.

То есть делали все то, в чем Мюллер обвинял российских троллей.

По американскому закону прокуроры обязаны предоставить защите большую часть запрошенного материала, в том числе секретную. Именно поэтому в США почти не бывает шпионских процессов: опасаясь, что на них будет раскрыто слишком много гостайн, прокуроры предпочитают заключать с обвиняемыми досудебные сдел­­ки, а на худой конец просто закрыть дело, как и произошло сейчас с «Конкордами».

Затребовав несусветное количество закрытых материалов, адвокаты российских компаний явно рассчитывали, что Мюллер от греха подальше закроет их дело или скрепя сердце предоставит им искомые данные, то есть раскроет секреты спецслужб США. Риск для обвиняемых был минимальный: компанию нельзя посадить в тюрьму, а если она не работает в США, то и штраф с нее не сдерешь.

Получив от адвокатов эти требования, прокуроры, наверное, сперва немного опешили. Даже если бы запрошенные защитой данные не были секретны, их столько, что быстро собрать их было прокуратуре не под силу. Поэтому она попросила у судьи отсрочки. Тяжба забуксовала и растянулась до тех пор, когда прокуроры попросили судью Фридрик свернуть де­ло против «Конкордов» без права возобновления. В тот же день судья согласилась.

Дело против остальных обвиняемых продолжается, но, скорее всего, кончится ничем, кроме того, что входящие в их число физлица до конца жизни будут остерегаться экстрадиции в США и не высовывать носа из России, либо выезжать за границу с подложными документами.

Пока дело мариновалось в вашингтонском федеральном су­­де, пресса США сообщала о его ходе крайне редко, особенно после того, как Мюллер доложил, что не нашел признаков сговора Трампа с Кремлем и СМИ быстро утратили интерес к русской теме.

Прокуроры долго препирались с защитой по поводу затребованных ею секретной информации. Судья приказала дер­жать оную под замком в конторе ReedSmith и на носителях, не связанных с Интернетом.

Защита также настаивала на том, чтобы прокуроры не пользовались на процессе такими прозвищами Пригожина, как «По­­вар Путина» или «Шеф-повар Путина».

По словам адвокатов, эти прозвища «неуместны» и могут вызвать у присяжных предубеждение против «Конкорда», связав его с Путиным и правительством России.

В сентябре прошлого года Фридрик наконец назначила на 1 апреля начало отбора присяжных. Адвокат Дубелье сделал попытку получить у прокуратуры еще одну порцию американских секретов, но судья ему отказала. «У «Конкорда» уже есть все, что ему нужно», — отрезала она в середине декабря.

Защите действительно предоставили к этому моменту кучу секретных документов, хотя и не все, что она просила, поскольку Фридрик разрешила про­куратуре попридержать часть из них. «Если разрешить многим из этих материалов попасть в Россию, — доказывал ей прокурор Райан Фейхи, — то они вполне могут раструбить о них на весь мир. Будет невозможно оградить их от глаз русской разведки».

Прокурор Джонатан Кравиц заявил судье, что обвинение предоставило Дубелье ни много ни мало 4 миллиона документов, и охарактеризовал 3,2 миллиона из них как «закрытые». По ним можно было составить впечатление о том, что — и как — удалось узнать американской разведке по поводу конкретных российских аккаунтов.

Призывая судью ограничить защите доступ к конфиденциальным материалам, прокуроры говорили, что представители «Конкордов», включая самого Пригожина, могут явиться в США и ознакомиться с ними здесь. Судья заметила в ответ, что если Пригожин приедет в США, то его, скорее всего, арестуют.

Дубелье продолжал требовать выдачи конфиденциальных документов, заявляя, что в них полно фактов, обеляющих его подзащитных.

Прокурор Фейхи заметил журналу «Форчун», что если компании Пригожина будут осуж­дены, им грозит максимум штраф или конфискация имущества, которого у них в США нет. Фейхи напомнил, что в любом случае Пригожин уже наказан американскими санкциями.

В конце концов прокуратура заключила, что овчинка выделки не стоит, и попросила Фридрик исключить «Конкорды» из числа обвиняемых.