Необычный ход с точки зрения классической дипломатии. Но если вдруг Китаю захочется поправить имидж и снять с себя зловещий ярлык, наклеенный на него Трампом, то он может это легко сделать, пойдя навстречу требованиям американского президента в торговой области. Такова, может быть, логика неоклассической дипломатии, практикуемой хозяином Белого дома.
Излишки, которые Китай зарабатывает на недобросовестной торговле с Америкой, он направляет на укрепление своей военной мощи, заявляет президент. Так что фраза насчет «угрозы безопасности всего мира» в первом приближении выглядит вполне рационально. И вообще увязывание экономики с политикой выдает наличие у Трампа задатков стратега.
До пресс-конференции ходили слухи, что Трамп в стремлении заработать очки перед президентскими выборами может согласиться на легкую, частичную сделку с Китаем. Президент развеял эти слухи, сказав: «Я стремлюсь только к всеобъемлющему соглашению».
Трамп настаивает, что соглашение нужно Китаю намного больше, чем ему, невзирая ни на какие выборы; это замечание так испугало биржевиков, что все ведущие индексы тут же ушли в минус. Китай, утверждает далее Трамп, девальвирует свою валюту, чтобы его экспорт, несмотря на увеличение пошлин, не обходился дороже американскому потребителю. Что до собираемых американской таможней возросших тарифов с китайской продукции, то они якобы идут на выплату компенсации отечественным фермерам, страдающим от китайских контрсанкций. «Поэтому я вообще не очень хочу отменять пошлины», — заявляет Трамп. Но это блеф: американские производители жалуются на возросшие издержки и на сбои в работе своих поставщиков.
Поэтому наш упрямец-оппортунист в Белом доме наряду с декларацией о глобальной китайской угрозе отсрочивает введение новых пошлин на сотни наименований китайского экспорта, в частности, на собачьи поводки, пластиковые соломинки, елочные игрушки. Китай, со своей стороны, делает встречные жесты: ряду китайских государственных и частных торговых предприятий разрешено закупить от 2 до 3 млн тонн американской сои по ценам, существовавшим до введения контрсанкций.
Американский импортер, чтобы добиться льгот, то есть вывода закупаемой китайской продукции из-под выросших тарифов, тоже обязан ходатайствовать перед государством. В своем заявлении он указывает, производится ли эта продукция только в Китае, насколько она важна для китайской экономики и в какой мере повышение тарифов вредит бизнесу импортера. Понятно, что в случае пластмассовых соломинок все эти требования удовлетворялись «с куста»: Трампа так заботит загрязнение окружающей среды пластиком, что он позволил ввозить соломинки в Америку, где они будут надежным образом захоронены, ибо это лучше, чем оставлять их в Китае, который плюет на экологию.
Если серьезно, то Пекин, в идеале, хочет, чтобы Америка отменила все пошлины и перестала гнобить телекоммуникационного гиганта Huawei. Америка добивается от Китая большего открытия рынка, улучшения защиты интеллектуальной собственности американских компаний и прекращения принуждения их к совместной деятельности с китайскими фирмами.
Договориться с Китаем по этим фундаментальным вопросам очень тяжело. Простая иллюстрация: на днях появилась информация, что 100 сотрудников мэрии крупного промышленного города Ханчжоу на юге страны командируются на работу в частный сектор. Точнее — в высокотехнологичные предприятия. Официально этот шаг нацелен на улучшение делового климата, в котором вынуждены трудиться выбранные предприятия. Что в китайском контексте может означать расплывчатая формулировка об «улучшении делового климата», как не принуждение иностранцев к сотрудничеству с подшефными предприятиями? Вполне вероятно, что откомандированных на них чиновников предполагается оценивать именно по этому критерию: чем активнее они будут вымогать деловые секреты у иностранцев, тем быстрее вверенные им детища смогут перейти на автономное развитие, независимое от чужестранцев. И тем надежнее будет попадание этих секретов к аналитикам в компетентных органах. Эта мечта китайского руководства, ориентированного на внешнеполитическую экспансию. Экспансия без автаркии крайне проблематична.
Трамп, в отличие от Обамы, делает ставку на создание хороших личных отношений со своими контрагентами, как бы неприятна ему ни была их конкретная политика. Случай с Си Цзиньпином — хорошая тому иллюстрация. С министром сельского хозяйства Хань Чанфу ситуация вышла прямо противоположная. Во время визита в США он, с одной стороны, согласился на увеличение закупок американской сельхозпродукции, а с другой — был лишен возможности поехать посмотреть фермы в Монтане и Небраске. Биржи, привыкшие к личностному стилю Трампа, всерьез перепугались такого внешне малозначимого события и отреагировали падением котировок. Трамп спросил министра финансов Мнучина, почему сорвалась поездка Ханя. «По нашей инициативе», — ответил министр. — «Но любопытно: почему?» — «Мы не хотели, чтобы сам факт поездки сразу же по окончании переговоров создал ложное впечатление о масштабах достигнутых на них договоренностей. Выезд на фермы не отменен, только перенесен». Нельзя сказать, что Трамп был в восторге от услышанного.
