Трамп, вводя чрезвычайное положение 15 февраля, сослался на соображения национальной безопасности с тем, чтобы получить средства на сооружение пограничной стены. Прошлой осенью Конгресс отказался финансировать этот проект, не оставив главе государства иного способа урегулировать ситуацию, которую он считает кризисной, кроме как путем экстренных мер. Накладывая вето, Трамп отметил, что Конгресс имеет право принять такую резолюцию, но его обязанность как президента - заблокировать ее.
Трамп мотивировал свое вето тем, что поток нелегальных мигрантов из Центральной и Южной Америки нарастает параллельно с расширением деятельности криминальных группировок, занимающихся трафиком наркотиков и людей. Гуманитарный кризис, по словам Трампа, ставит под угрозу безопасность американцев. Ситуация на границе с Мексикой, подчеркивает президент, не может быть охарактеризована иначе как "чрезвычайная".
Все демократы и десяток членов Республиканской партии считают, что Трамп слишком широко трактует президентские полномочия. У президента есть прерогатива вводить чрезвычайное положение, но только в быстро меняющейся, непредсказуемой ситуации, непосредственно угрожающей национальной безопасности и потому требующей от главы Белого дома принятия неотложных решений. Сооружение стены, по мнению критиков, такой первоочередной задачей не является, и Трампу не следовало присваивать себе функции распределения средств федерального бюджета, которые Конституция закрепляет за Конгрессом.
26 марта Палата представителей попытается преодолеть президентское вето. На это потребуется не менее двух третей голосов всех депутатов - нереалистичный, как считают наблюдатели, сценарий.
Как бы то ни было, указ президента зримо высвечивает следующий момент: стена далеко не решает всех проблем иммиграции (см. подробнее «Иммигрантские хроники» на стр 12). Она не в состоянии сгладить изъяны в самом иммиграционном законодательстве. Например, имеет ли право иностранец, ступивший на американскую землю, чтобы подать прошение об убежище, дожидаться решения по своему делу, оставаясь в США? Любой ответ, как представляется, должен как минимум различать ситуацию, когда такие случаи являются единичными, и ситуацию, когда они происходят массово и повально. Или: следует ли предоставлять привилегии просителям об убежище, если с ними находится малолетний ребенок или просто несовершеннолетний? Более принципиально: никакая пограничная стена не ответит на вопрос, кто вправе определять векторы иммиграционной политики, - отдельные личности или государство. Само существование практики «цепной миграции», позволяющей въезд в Америку родных тех, кто проживает в стране, только потому, что они здесь уже проживают, возможно, наделяет отдельных лиц чрезмерным влиянием. Ну и, конечно, самое высокое заграждение не решит проблем иммиграционной лотереи или наличия регионально-национальных квот, которые устанавливают пропорции в иммиграционном потоке формально по странам и регионам вместо того, чтобы делать это, скажем, исходя из обладания соискателями иммиграционной визы дефицитных навыков и умений.