В Вашингтоне говорят, что цели поражены, а участвовавшие в налете силы союзников никак не пострадали. А в Москве утверждают, что все удары – мимо, и что 70% крылатых ракет сбили доблестные войска Башара Асада, оснащенные лучшим в мире российским оружием. Да и сирийцев-то потравили химическим оружием (из-за чего была проведена военная акция НАТО) те же злокозненные британцы, которые отравили Сергея Скрипаля и его дочь, – Москва здесь ни при чем.
На самом деле реальные итоги удара по Сирии не имеют ни для кого ровным счетом никакого значения. Режим Асада даже не шелохнулся – наоборот, нападение «западных империалистов» позволит диктатору усилить лояльность своих подданных. Путин тоже консолидировал свою власть – он в очередной раз показал россиянам, что якобы способен «начистить рыло» всем зарубежным недругам и заставить их уважать Россию. (Гордитесь Родиной и не просите у нее материальных подачек!) А Трамп, президентство которого шатается под грузом скандалов и расследований, использовал старый, испытанный отвлекающий маневр – военные действия за рубежом. Все довольны, никто не пострадал.
«Виляние собакой» на Потомаке
Но давайте оставим в покое Путина и Асада – они далеко и пока сидят крепко. А вот Трамп – здесь, рядом, и кресло под ним явно шатается. Если кто-то не смотрел фильм 1997 года «Хвост виляет собакой» (Wag the Dog) с Дастином Хоффманом и Робертом Де Ниро, очень рекомендую: это о том, как президент, обремененный секс-скандалом, в преддверии выборов организует фиктивную войну. Менее чем через год после выхода этой картины тогдашний президент Билл Клинтон нанес абсолютно бесполезные, но широко разрекламированные официозом ракетные удары по объектам террористов в Афганистане и Судане. А один американский корреспондент, аккредитованный при Пентагоне, прямо спросил: не применяет ли Клинтон сценарий фильма «Хвост виляет собакой», чтобы отвлечь внимание публики от скандала с Моникой Левински?
Скандал этот, как мы помним, закончился импичментом Клинтона в нижней палате Конгресса: в декабре 1998 года Палата представителей признала его виновным в лжесвидетельстве и препятствовании отправлению правосудия. Верхняя палата – Сенат – в январе 1999 года оправдала Клинтона, и он смог завершить срок своих президентских полномочий. Но он вошел в историю как второй «импичнутый» президент после Эндрю Джонсона, который тоже получил импичмент от Палаты представителей в 1868 году и был спасен Сенатом (там для его импичмента не хватило лишь одного голоса!).
Трамп вполне может стать третьим – даже если он последует совету Стивена Бэннона, бывшего «главного стратега» Белого дома. Ультрарадикальный Бэннон советует ему отправить в отставку замминистра юстиции Рода Розенстайна, который по закону единственный, кто может убрать Роберта Мюллера (для президента такие полномочия не предусмотрены, а министр юстиции Джефф Сешнс самоустранился от «русского скандала» и расследования Мюллера, поскольку у самого оказалось рыльце в пуху).
Трамп, конечно, может подобраться к Мюллеру и убрать спецпрокурора, невзирая на неправомочность такого акта, – вместе с мюллеровской комиссией и жюри присяжных, которое уже выносит обвинительные вердикты помощникам Трампа. Но лидеры республиканцев в Конгрессе предупреждают президента против подобных попыток – они считают необходимым дать Мюллеру довести до конца расследование. Ряд однопартийцев Трампа поддержали законопроекты, внесенные в обе палаты Конгресса, которые ставят целью защитить Мюллера от возможного увольнения.
Республиканцам придется так или иначе разбираться с трамповскими скандалами. Дело это малоприятное и неизбежно чреватое последствиями для его участников – и в том случае, если они будут выгораживать Трампа, и если они его «сдадут». Именно поэтому спикер Палаты представителей Пол Райан – третий человек во властной иерархии после президента и вице-президента – посчитал за лучшее сослаться на семейные обстоятельства и заявить, что не будет баллотироваться в ноябре на новый срок. Он еще молод (ему 48 лет), за спиной солидный багаж – руководство бюджетным комитетом Палаты представителей, комитетом по путям изыскания денежных средств, а затем и всей Палатой, – и рисковать ради Трампа своим реноме ему явно не хочется. Защищать Трампа крайне трудно – Трамп топит сам себя непродуманными заявлениями, от которых потом отказывается, а затем снова к ним возвращается. А осуждать Трампа рискованно – его сторонники настроены фанатично, и их достаточно много, в том числе в родном штате Райана, Висконсине. Могут прокатить на ноябрьских выборах.
От Трампа бегут, но осторожно
Пол Райан – далеко не единственный политик-республиканец, уходящий в кусты от грядущей разборки. Рекордное количество конгрессменов и сенаторов, подлежащих переизбранию в ноябре, отказывается баллотироваться. Однако это не значит, что они тут же пополнят ряды критиков Трампа: рисковать своим политическим будущим, открыто критикуя Трампа, они не хотят.
The Washington Post напоминает, что тот же Райан был критиком Трампа еще в бытность того кандидатом и что после избрания Трампа президентом он неоднократно давал понять, как тот действует ему на нервы своим непредсказуемым поведением, бесконечными твитами и окружающими его фигуру скандалами. Но, объявляя о своем уходе из Конгресса, Райан вежливо поблагодарил президента и дурного слова о нем не сказал.
Бывший кандидат в президенты Митт Ромни в 2016 году говорил о невежестве Трампа в области внешней политики, о его жадности, невоспитанности и женоненавистничестве. В этом году Ромни баллотируется в Сенат от штата Юта, ему нужна поддержка Трампа, и он проглотил всю свою критику в его адрес.
Большую долю осторожности в оценках Трампа мы наблюдаем и у других политиков – действующих членов Конгресса США и тех, кто хочет попасть в вашингтонский Капитолий. Те, кто ушел из трамповской администрации, тоже ведут себя сдержанно. Исключением являются разве что бывшие руководители ФБР, Эндрю Маккейб и Джеймс Коми, которых уволил Трамп, после чего между ними и президентом идет ожесточенный обмен обвинениями и оскорблениями.
Армия – палочка-выручалочка
Журнал Foreign Policy недавно писал о том, что Трамп не только прибегает к испытанному отвлекающему маневру с помощью военной акции – он в более широком плане использует армию как безотказный инструмент, помогающий достичь той или иной политической цели. Так, Трамп направил на границу с Мексикой части Национальной гвардии в надежде, что люди в военной форме помогут уменьшить проникновение в Америку нелегальных иммигрантов. Не получилось со стеной – получится с армией. Хотя нацгвардия некоторых штатов (в частности, Калифорнии) по велению своих губернаторов устраняется от выполнения любых иммиграционных задач, ограничивая свое участие технической поддержкой пограничников.
Но если вернуться к сирийской операции, то можно констатировать: вооруженным силам США приходится выполнять заказ политического руководства, не понимая, какие цели преследует нанесение ударов по целям противника (если это вообще противник: войны-то никто не объявлял!). Трамп провозгласил, как когда-то Буш по завершении атаки на Ирак: «Задача выполнена!», но какие задачи ставит перед собой администрация в Сирии – непонятно. Отказ Асада от жестоких методов войны против своих оппонентов? Нереально – для этого диктатора надо свергнуть, как Саддама в Ираке (тот тоже применял химоружие против внутренних врагов). Но администрация Трампа отрицает, что она стремится к смене режима в Дамаске.
Foreign Policy пишет еще об одном характерном моменте «победоносной» войны в Сирии: она была начата на основании данных, почерпнутых в открытых источниках, в частности, в социальных сетях. Предшественники Трампа полагались не на публикации в «Фейсбуке» и «Твиттере», а на разведывательные данные американских спецслужб и фактологические доклады инспекторов ООН и других международных организаций. Сейчас американцам крайне трудно добывать в Сирии разведданные; правительство Асада чинит препоны представителям международных организаций; на территории Сирии действуют вооруженные силы России, Ирана, военизированные формирования «Хезболлы»...
Но если у войны не военные цели, а что-то сродни сюжету фильма «Хвост виляет собакой», то все это значения не имеет.
