Центральный парк пожизненно запретил заходить на свои аллеи американке, обвиненной в расизме

Позвонив в полицию, женщина назвала обидчика афро-американцем.

В День поминовения Эми Купер выгуливала своего кокер-спаниеля Генри в лесистом закоулке нью-йоркского Центрального парка, который называется Рэмбл и много лет служил местом встреч однополых любителей анонимного секса на лоне природы. Рэмбл находится на отшибе, скрыт кустами от посторонних глаз и славится ненавязчивостью правил поведения. Там вам сойдет с рук и вышеуказанная разновидность секса, и выгуливание собак без поводков, хотя второе запрещено плакатами.

Позвонив в полицию, женщина назвала обидчика афро-американцем.

На беду Купер неподалеку примостился ее однофамилец Крисчен Купер, работающий редактором комиксов, а в свободное время обожающий глазеть на пернатых. Оба Купера – люди среднего возраста, но Эми – белая, а Крисчен – черный. Крисчен не любит, когда вокруг бегают собаки без поводка, потому что они мешают ему спокойно наблюдать за птицами.  

В двух словах, произошло следующее. Крисчен призвал Эми надеть на Генри поводок и сослался на плакаты, развешанные в Рэмбле. У нее сложилось впечатление, что он пригрозил в противном случае отравить ее собаку и уже полез за отравой. Эми в ужасе позвонила по 911 и сказала, что ей угрожает «афроамериканец». Крисчен между тем снимал ее мобилой.

Видеозапись просмотрели потом в Сети более 30 миллионов человек, и Эми прославилась. Она даже навеки получила прозвище, но не Эми Львиное Сердце, а Карен из Центрального парка.

Карен – это популярное сейчас в соцсетях обозначение белой склочницы среднего возраста, которая постоянно жалуется и требует менеджера.  

Кстати, ярлык «Карен» следовало повесить не на Эми, а на Крисчена, потому что это он повел себя, как коммунальный склочник, потребовав, чтобы она взяла Генри на поводок.

К тому времени, когда в Рэмбл прибыла полиция, оба Купера ушли с места происшествия. Крисчен вывесил свою видеозапись в Интернете, и его обидчицу быстро опознали двое молодых людей, которых она в прошлом нанимала выгуливать Генри. Расплата за звонок не заставила себя ждать.

Эми обвинили в расизме. Центральный парк пожизненно запретил ей заходить на свои аллеи. А финансовый гигант «Франклин Темплтон», где она работала вице-президентом, указал ей на дверь, и я не удивлюсь, если Эми сейчас подает на пособие по безработице. Притом, наверное, на пожизненное, так как волчий билет, выданный ей работодателем, сильно затруднит ее дальнейшее трудоустройство, особенно при вирусно-революционной ситуации. На прощанье работодатель публично квалифицировал ее как расистку.

Наконец, женщина даже лишилась собаки, из-за которой разгорелся сыр-бор. Ей пришлось вернуть Генри в тот же собачий приют, из которого она его когда-то забрала.

СМИ в массе своей утверждали, что Эми угрожала Крисчену. На самом деле произошло нечто прямо противоположное. Вот их диалог, вывешенный Крисченом в «Фейсбуке».

Я: «Слушайте, если вы будете делать все, что хотите, то я сделаю то, что я хочу, но вам это не понравится»

Она: «И что же?»

Я: «Иди сюда, щеночек!»

Она: «Не пойдет он к вам!»

Я: «А вот посмотрим...»

«Я ношу с собой угощение для собачек как раз на такие случаи», - пояснил афроамериканец. Крисчен не успел вынуть угощение из кармана, потому что Эми вцепилась в Генри и тянула его к себе с такой силой, что он начал задыхаться, как Джордж Флойд.

Как пишет консервативный обозреватель Кайл Смит, может быть, Эми не стоило звонить в полицию. С другой стороны, если человек считает, что ему грозит опасность, то самое умное – это позвонить в полицию и попросить ее разобраться. То, что сказал ей Крисчен, вполне можно было истолковать зловеще: «То, что я сделаю, вам не понравится».

Тем более что дело было в перелеске без свидетелей. Кто его знает? Береженого Бог бережет.

Вместо того, чтобы сказать что-то примирительное, Крисчен сказал нечто зловещее. Потом он сам признал, что хотел припугнуть женщину. Он достиг искомого результата, и женщина вызвала ментов. Умнее всего было бы увести Генри на поводке, и дело с концом. Но хорошая мысля приходит опосля.

Как сказала Эми впоследствии Си-эн-эн, «Я не имела понятия, что он имеет в виду. Когда вы наедине в зарослях, это ужасно, нет?».

Эми, скорее всего, испугалась бы, если бы на месте Крисчена был и белый мужик. Но Крисчен был черный. Так она и сказала оператору 911. «Здесь афроамериканец, - начинался ее звонок. – Я в Центральном парке, он меня снимает и угрожает мне и моей собаке».

Женщине повезло, что инцидент произошел перед нынешними расовыми беспорядками, а то бы ей пришлось уезжать из города или нанимать охрану. Ей не повезло, что она указала оператору расовую принадлежность Крисчена.

Борзописцы тут же объяснили читателям, почему Эми поступила по-расистски.       

Как писал обозреватель либеральной «Дейли ньюс» Роберт Джордж, «Она явно позвала ментов и упомянула о расовой принадлежности Крисчена в расчете на то, что они отзовутся на жалобу белой женщины, которой угрожает в Центральном парке черный мужчина, быстрее, чем если бы она просто сказала, что ей кто-то угрожает или мешает. Безотносительно к тому, является ли Эми расисткой или примкнувшей к расистам (то есть использует существование расизма для того, чтобы подчинить систему своей воле), она в любом случае пользуется привилегией белых в своих интересах».

И ведь кто-то покупает эту газету. Он мазохист.

Назвав Крисчена афроамериканцем, Эми, во-первых, сказала чистую правду и, во-вторых, употребила вполне политкорректный термин. Правда, Крисчен заявил потом Си-эн-эн, что, вызывая полицию, женщина явно рассчитывала на то, что, приехав, та его умертвит. Как известно, вызов полиции постоянно кончается у нас смертью чернокожего, по поводу которого полицию вызвали. То есть вызов в полицию можно квалифицировать как покушение на убийство.

Как пишет цитировавшийся выше Кайл Смит, обвинение в расизме является в США классическим оружием нашего времени, поскольку приносит обвиняющему ощущение добродетельности и, во-вторых, потому что его невозможно опровергнуть.

Что бы ни говорила Эми после этого, ничто не вернет ей ее доброе имя. Сказать «Я дважды голосовала за Обаму»? Не пройдет, тем более что знакомый, на которого она якобы в прошлом бесплодно вешалась, утверждает прессе, что она стыдила его за то, что ОН голосовал за Обаму.

Сказать «У меня много друзей-афроамериканцев»? Тоже не проканает. Дела у Эми, как сажа бела. Впрочем, у меня есть идея. Контора «Франклин Темплтон», как я говорил, сходу обвинила Эми Купер в расизме. Женщине нужно на оставшиеся деньги подать на фирму в суд за клевету и потребовать у обидчицы кучу денег.

Недавний прецедент есть: на днях Си-эн-эн откупилась за конфиденциальную сумму от старшеклассника Ковингтонской католической школы Николаса Сэндманна, вчинившего телекомпании иск за клевету на сумму в 275 миллионов долларов.

Си-эн-эн и ряд центровых газет вроде «Вашингтон пост» (которую школьник тоже судит) облыжно обвинили Сэндманна (то есть Пескова) в расистском глумлении над вождем краснокожих, который в январе прошлого года подошел вплотную к нему у вашингтонского монумента Линкольну, сейчас оскверненного погромщиками, причитал и громко бил в индейский барабан.

Школьник был в красной трамповской бейсболке и поэтому являл лакомую мишень для телешвали (грузинская фамилия) и шакалов ротационных машин. Улыбку Пескова СМИ охарактеризовали как издевательскую.

Сэндманн к его чести не поджал хвост, а подал в суд, и вот Си-эн-эн ему заплатит. Эми Купер имеет смысл связаться с адвокатами этого юного героя.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру