Она выступила у нас в МГУ, где ей вручили почетную степень и куда она, по слухам, явилась без лифчика. Это единственное воспоминание, которое оставил у меня ее визит.
В начале января Бирмингемский Институт гражданских прав объявил, что по здравом размышлении отменяет свое решение наградить 74-летнюю Дэвис премией за заслуги в борьбе за эти права. Тут заслуга принадлежит в первую очередь алабамскому еврейскому журналу Southern Jewish Life, редактор которого Ларри Брук напечатал статью, рассказывавшую о том, как Дэвис, почетный профессор в отставке, дважды неудачно баллотировавшаяся в вице-президенты США от Коммунистической партии, поддерживает не только БДС (движение за бойкот Израиля), но и палестинцев, осужденных за убийство израильтян.
Статья положила начало волне протестов местной еврейской общины против предстоящего награждения Дэвис, которая пользуется у своих критиков репутацией заядлой юдофобки. И убийцы.
Дэвис пошла в контратаку, заявив, что ее борьба за права палестинцев неразрывно связана с борьбой за гражданские права (чернокожих) в США. Несколько членов правления Бирмингемского Института устыдились и подали в отставку в знак протеста против его обращения с Дэвис. На днях горсовет Бирмингема, стоявшего на первом крае борьбы за равноправие афроамериканцев, единогласно принял резолюцию, почтившую Дэвис.
Я прочитал на афроамериканском сайте The Root, что 350 профессоров подписали призыв левой организации Jewish Voice For Peaсe к Бирмингемскому Институту отменить свое решение отказать Дэвис в премии. Моя рабочая гипотеза – эти профессора подвизаются в тех же областях знания, что и почетный профессор Калифорнийского университета (Санта-Круз) Дэвис, преподававшая на кафедре истории сознания (или самосознания, consciousness) и заведовавшая кафедрой феминистских исследований.
«Википедия» сообщает, что научными интересами нашей героини были «феминизм, афроамериканистика, критическая теория, марксизм, популярная музыка, социальное самосознание и философия и история наказаний и тюрем».
Это редкостный набор белиберды, но бирмингемских гонителей Дэвис, отказавших ей в премии за месяц до торжественной церемонии ее вручения, оттолкнуло от нее другое. Помимо того, что Дэвис ратует за бойкот Израиля, а фактически за его уничтожение, и поднимает на щит его уничтожителей-палестинцев, она отказывалась поддержать и хулила советских отказников, равно как и восточноевропейских диссидентов, и одновременно прославляла людоедские режимы - от советского до кубинского.
Другой почетный профессор, гарвардский правовед Алан Дершовиц, с которым мы в 70-х выступали на митинге в защиту советских евреев, как-то призвал нашу героиню заступиться за политзаключенных в СССР. Вот что ответила ему Дэвис: «Все они сионистские фашисты и противники социализма!».
Выступая 9 июля 1975 года в профсоюзном объединении АФТ-КПП, Александр Солженицын посетовал, что Дэвис ведет борьбу с американскими тюрьмами, но отказывается заступиться за политзаключенных в социалистических странах, под которыми он имел в виду не Швецию с Данией. Писатель сказал, что группа чехословацких политзэков обратилась к Дэвис за помощью, но получила отлуп.
Диссидент Ежи Пеликан написал ей письмо с просьбой замолвить словечко за этих узников. В ответ Дэвис обвинила их в том, что они подрывают власть тогдашнего гауляйтера ЧССР Гусака, и осуждающе заметила, что Пеликан, живший в изгнании в Италии, порочит свою родину.
По ее словам, чехословацкие диссиденты «получили по заслугам. Пусть сидят себе в тюрьме!».
Немудрено, что, по выкладкам ЦРУ, 5% советской пропаганды посвящались Дэвис и ее противостоянию с американским строем. 1 мая 1979 года она была награждена Ленинской премией мира. Получая ее в Москве, она превозносила «славное имя Ленина» и «великую Октябрьскую революцию».
Как говорилось выше, есть также мнение, что она убийца. 7 августа 1970 года 17-летний чернокожий школьник Джонатан Джексон, размахивая оружием, захватил судебный зал в калифорнийском графстве Марин. Он вооружил четверых подсудимых-афроамериканцев и взял в заложники судью Гарольда Хейли, прокурора и трех женщин-присяжных. Когда Джексон увозил от суда заложников и двух подсудимых, полиция открыла по его машине огонь. Судья и трое чернокожих были убиты, а прокурор и одна присяжная были ранены.
За два дня до этого Анджела Дэвис приобрела в ломбарде несколько стволов, в том числе ружье, из которого судья был смертельно ранен в голову. Обнаружилось, что она переписывалась с одним из подсудимых. По калифорнийским законам она считалась соучастницей. Ее обвинили в киднеппинге с отягчающими обстоятельствами и убийстве судьи первой степени, то есть в предумышленном.
Дэвис сразу не нашли, и Эдгар Гувер торжественно внес ее в список первой десятки разыскиваемых ФБР. Она скрывалась у знакомых и постепенно добралась до Нью-Йорка, где ФБР настигло ее в октябре 1979 года в мотеле «Ховард Джонсон мотор лодж».
Одним из ее защитников был Джон Эбт, юрисконсульт американской компартии. Пока она томилась в американском узилище, набирало силу движение в ее защиту.
Афроамериканские писатели создали в Нью-Йорке «Комитет чернокожих в защиту Анджелы Дэвис». К февралю 1971 года в США было более 200, а в других странах – 67 комитетов, требовавших ее освобождения. Тогда же итальянский музыкант Вирджилио Савона и его ансамбль «Квартетто сетра» выпустили первую песню, посвященную Дэвис. Она называлась «Анджела» и была далеко не последней.
Узнице была посвящена песня «Роллинг стоунс» под названием «Сладкий черный ангел», записанная в 1970 году и вошедшая в их альбом Exile on Main Street (1972 г.). Песня Боба Дилана «Джордж Джексон» касалась всей этой кровавой истории.
Джон Леннон и Йоко Оно включили в свой альбом Some Time In New York City (1971 г.) песню «Анджела». Этими именами список левых дебилов, воспевавших Дэвис, не кончается. В 1972 году ее выпустили под залог в 100 тысяч долларов, который заплатили животновод Роджер Макэйфи и богатый бизнесмен Стив Спарасино. Часть расходов мерзавки на адвокатов покрыла пресвитерианская церковь.
Присяжные нашли то обстоятельство, что Дэвис принадлежали стволы, из которых были совершены убийства, недостаточным для доказательства ее роли в преступном сговоре, и единогласно ее оправдали.
В Бирмингемском Институте, наверное, запамятовали вышесказанное. Но потом вспомнили.
