В том, что картель ради долгосрочного выживания вынужден все теснее и теснее сотрудничать с Россией. Альянс России и ОПЕК сейчас то ли в шутку, то ли уже наполовину всерьез называют «ОПЕК+». Без России картелю трудно сопротивляться прозводителям сланцевой нефти в США, которые отобрали у него заметную долю рынка. Партнерство с Россией позволяет опековцам восстановить статус-кво. Но чем плотнее организация завязывается с Москвой, тем большее это вызывает раздражение у некоторых старых ее участников. Не в последнюю очередь — у Ирана, геополитического союзника Кремля. И его экономического соперника. Близкое партнерство саудитов и России делает Иран маргинальным игроком на нефтяном рынке. В то время как просто в ОПЕК, а не в «ОПЕК+», Иран занимает третье место (от санкций, наложенных США, мы абстрагируемся). Не случайно в Тегеране возмущались тем, что решение продлить договоренность от декабря 2018 г. о сокращении ежедневной добычи на 1,2 млн баррелей было фактически принято на саммите «Большой двадцатки» в Осаке, а не формально на заседании ОПЕК в Вене, состоявшемся спустя несколько дней после G20. Источником слива информации о том, кто в доме реальный хозяин, был Владимир Путин. Понты, конечно, но не дороже денег.
Иранцы взвинчивают понемногу цены на нефть присущими им методами: подрывают арабские танкеры в Персидском заливе или через своих союзников в Йемене наносят удары с воздуха по саудовским трубопроводам.
На пролонгацию договоренности до конца марта 2020 г. Иран, стиснув зубы, согласился, но заупрямился, когда саудиты заговорили о продлении сотрудничества с Москвой аж до конца будущего года. Потребовались марафонские пятичасовые переговоры, включая диалог с глазу на глаз между саудитами и персами, прежде чем последние уступили. Выторговав у Эр-Рияда согласие на то, что параметры принципиальной будущей договоренности с Москвой должны визироваться картелем в полном составе.
Упомянутое выше сокращение в 1,2 млн баррелей (это чуть больше 1% мирового производства) разложено следующим образом: 800 тыс. баррелей лежат на 14 странах ОПЕК, 400 тыс. — на 10 аффилированных участниках во главе с Россией. В одном лагере с Россией - Мексика и Казахстан. Этого урезания хватило на то, чтобы не допустить увеличение запасов топлива в нефтехранилищах и обеспечить уже к апрелю скачок цен на 22%. Худо-бедно нефтепрозводители могут верстать свои госбюджеты. Только вот России, чтобы свести бюджет без дефицита, достаточно цены нефти на уровне $40 за баррель, в то время как Саудовскую Аравию ничего ниже $80-85 не устраивает. Эти различия делают долгосрочное выживание «ОПЕК+» весьма проблематичным.
Различного рода проблемы, возникшие с добычей в Венесуэле, Ливии и Нигерии, выгодны ОПЕК, но эти выгоды с лихвой перекрывают опасения по поводу замедления мирового экономического роста, что неизбежно коррелирует с падением спроса на энергоресурсы. Представьте себе сценарий, в котором хозяйственная активность в КНР, этом ненасытном потребителе нефти, начинает буксовать из-за американских пошлин на китайский экспорт.
Посмотрим, как быстро американские сланцевые месторождения смогут заполнить рыночную нишу, образовавшуюся после решения «ОПЕК+» не увеличивать свое производство. И смогут ли вообще. Интересно также, сколько дополнительно электромобилей будет куплено в мире, если нефтекартель в своем новом расширенном составе преуспеет и нефть ощутимо подоражает.
