Лос-Анджелесская Опера открывает сезон

Возраст зрелости

Да, именно так: Лос-Анджелесская Опера открывает свой тридцать первый сезон – для театра это лишь вступление в зрелость, за такой срок идеи еще не изнашиваются, а костюмы если и пылятся, то умеренно.

Возраст зрелости

Хотя о какой пыли можно говорить, если театр возглавляет такой титан, как Пласидо Доминго. Его творческое любопытство неуемно, а энергии этого семидесятипятилетнего юноши можно только завидовать: сегодня он поет в МЕТ, завтра улетает с рециталом в Казахстан, через два дня возвращается, чтобы провести основанный им же конкурс молодых певцов «Опералия», а в Лос-Анджелесе его уже ждут, чтобы отрепетировать новую постановку «Макбета». Вот уже десять лет как рядом с ним первоклассный дирижер Джеймс Конлон – вместе они творят музыкальное чудо, привив классическую оперу к стволу громогласной и – что греха таить! – иногда демонстративно китчевой культуры Лос-Анджелеса.

Наверное, вершиной их усилий стала мощная постановка вагнеровского «Кольца Нибелунгов», которую осуществил протеже Бертольта Брехта и близкий друг Хайнера Мюллера Ахим Фрайер. Казалось, что хорошо пропитавшийся латиноамериканским образом жизни город вдруг вспомнил о краткосрочном родстве с немецкой культурой, когда во время мировой войны в нем нашли убежище Томас Манн, Брехт, Ремарк, Фейхтвангер, Эмиль Людвиг и Бруно Франк. Мрачный германский дух тиранил сцену, а его наступившее исподволь затухание было столь яркой исторической метафорой расплаты, что и обусловило успех постановки. Критики, сравнивавшие «Золото Рейна», поставленное Робером Лепажем в МЕТ, с лос-анджелесской тетралогией, отдавали пальму победы последней.

А затем наступил шок.

Постановка такого масштаба пробила изрядную дыру в бюджете театра, а экономический кризис, в котором сгорели немалые деньги патронов, обещанные Опере, не позволил эту дыру хотя бы на скорую руку залатать. Пришлось обходиться восстановлением старых постановок, приглашением артистов не совсем, скажем так, первого класса и вообще искать новые пути привлечения зрителей. Но черная полоса, как ей и положено, закончилась, и в прошлом году театр расплатился со всеми долгами, что позволило ему войти в привычный режим работы с непременной премьерой, которой открывается сезон.

В этом году такой премьерой стал вердиевский «Макбет». Не счесть, сколько раз Джеймс Конлон дирижировал этой оперой, и уж, более того, не счесть, сколько раз Пласидо Доминго пел Макбета, но вот совместная работа над этой трагедией случилась впервые. Поставил оперу обладатель высшей театральной награды Америки «Тони» Дарко Тресняк. Его недавняя постановка «Призраков Версаля» была встречена публикой с восторгом – такая была в ней смесь печального лиризма, фантазии и трагического юмора. На вопрос же, чем его привлекает Шекспир, Тресняк ответил, что в мировой драматургии не встречал такого естественного сплава эмоций и интеллекта, а «Макбет» знаменует одну из высших трагических точек человеческого существования. Партнером Пласидо Доминго, исполняя партию Леди Макбет, будет русская певица Екатерина Семенчук. Лос-Анджелесская сцена не нова для нее: она пела Фрику в «Валькирии» и Ольгу в «Евгении Онегине», продемонстрировав незаурядные данные не только певицы, но и сценической актрисы.

Когда двадцать пять лет назад сэр Питер Холл, один из самых знаменитых режиссеров своего поколения, поставил «Саломею» на сцене Британской Королевской Оперы (параллельно она транслировалась по телевидению), постановке сопутствовал некий элемент сенсации и скандала: Саломею пела его тогдашняя жена и мать самой успешной из его детей – Ребекки – Мария Эвинг, которая перед Иродом танцевала натурально голой, не отступив от задумки Оскара Уайльда, но приведя в изрядное смущение публику. Интерпретация с тех пор претерпела изменения, ибо не все певицы обладают фигурой Эвинг, и физическая обнаженность уступила место эмоциональной, что было ближе уже не Уайльду, а композитору Рихарду Штраусу.

Лос-Анджелесская Опера ставила «Саломею» в свой самый первый сезон, и возобновление этой постановки расценивается как возвращение к молодости, к первой любви. Дирижировать оперой будет Джеймс Конлон, а заглавную партию споет Патриша Росетт, певшая в прошлом сезоне Марию-Антуанетту в «Призраках Версаля». Ценителям оперы будет интересно сравнить лос-анджелесскую постановку с нью-йоркской, которую на сцене МЕТ осуществил Юрген Флим.

Страсть, сжигающая «Саломею», нашла неожиданное отражение в пепелище оффенбаховских «Сказок Гофмана», следующих по времени на афише и образующих с «Саломеей» своеобразный цикл. Звезда легкого жанра, опереточник Жак Оффенбах исполнил свою мечту о написании серьезной оперы лишь на закате лет, да и здесь не удержался, постоянно скатываясь в гротеск. Пласидо Доминго – в этот раз дирижирующий, а не поющий – с воодушевлением подхватил этот гротеск и даже усилил его, подчеркивая неотвратимость краха чувств. Марта Доминго поставила оперу в 2002 году – это была совместная продукция Лос-Анджелесского, Вашингтонского и Мариинского оперных театров, - и тогда она заслужила высокие  похвалы. Восстановление потребовало не просто чистки костюмов, но и изменений в эстетике – к счастью, режиссер живет в Лос-Анджелесе, и работа с исполнителем особых трудностей не вызвала. Главные партии исполняют тенор Витторио Григоло и колоратурное сопрано Диана Домрау, которая в последние годы вошла в число самых сильных и успешных оперных певиц мира.

Комическая опера, без которой не обходится ни один сезон, на этот раз будет представлена моцартовским «Похищением из Сераля». Долгие непрекращающиеся войны между Австрией и Турцией привели к неожиданному массовому помешательству Вены на всем турецком. Костюмы, прически, истории – во всем чувствовался турецкий привкус. Музыка, конечно, не могла пройти мимо этого феномена, и ему отдавали долг самые модные композиторы. Не обошло поветрие и Вольфганга Амадея – в 1782 году он написал безудержно веселое, солнечное «Похищение». Отвечая на упреки в легковесности сюжета, а сюжет действительно презрительно оттаптывался на правдоподобии, Моцарт писал: «Мне кажется, что в опере поэзия безусловно должна быть послушной дочерью музыки. Почему итальянские комические оперы, как правило, всегда всем нравятся, и это при полной ничтожности текста? Да потому что в них над всем господствует музыка и все прочее забывается». В «Похищении» действительно забывается, причем настолько, что стало возможным поместить действие в 20-е годы прошлого столетия без малейшего ущерба для логики.

«Тоска» Джакомо Пуччини, которой завершается сезон, в рекламе, конечно, не нуждается, равно как и исполнительница Флории Тоска Сондра Радвановски – сбывшаяся надежда нового поколения оперных певцов.

А вот о работе нашего современника Филипа Гласса «Эхнатон» нужно бы сказать особо. После опоздавшей почти на тридцать лет лос-анджелесской премьеры «Эйнштейна на пляже» (планировали открыться в Лос-Анджелесе, но по ряду причин перебазировались в Нью-Йорк, а до Лос-Анджелеса опера докатилась только в 2014 году) Гласс заново открыл для себя Калифорнию, а Калифорния – Гласса, причем они стали друг для друга буквально в одночасье любимцами. Опера «Эхнатон» - о трагической судьбе решившего сменить богов древнеегипетского фараона – завершает цикл «Портреты», в котором Гласс экспериментирует со слиянием собственно музыки с музыкой языка. В «Эхнатоне» поют на четырех языках: английском, древнеегипетском, древнееврейском и аккадском – и тут уже не скажешь вслед за Моцартом, что поэзия должна быть послушной дочерью музыки; она здесь скорее сестра, иногда даже – старшая. Музыка Гласса требует подготовленного слушателя, и постановка станет хорошим тестом на выявление такового.

Сезон обещает быть очень насыщенным и вместе с оперными спектаклями, которые ежегодно готовятся Лос-Анджелесской Филармонией под руководством прославленного Густаво Дудамеля, должен удовлетворить самые разнообразные вкусы.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру