Как открылся сезам
Но удача не замедлила явиться. В трубке раздался хрипловатый голос: «Кто это?». Я назвался. Голос уточнил: «Вы именно Олег? Не Алек?». Я подтвердил. Как потом выяснилось, наша «одноименность» и стала тем паролем-пропуском, который открыл мне двери в мир Олега Кассини, герметичный мир высокой моды и роскошной жизни.
Наше нечастое общение на протяжении десятка лет я все же рискну назвать дружбой, что вообще-то довольно странно, учитывая, кто он и кто я. Но Олег Кассини никогда не отказывал мне в интервью, приглашал на разные важные события в мире моды, несколько раз мы с ним обедали, чаевничали. Он присылал мне домой подарки к Рождеству, чем приводил в смущение, но возвращать дареный махровый халат с вензелем Oleg Cassini или одеколон его имени было бы хамством.
Я оказался первым русским журналистом в его большой и насыщенной жизни, и он много меня расспрашивал о России, где никогда не был после бегства его семьи от революции. Последний раз мы виделись в 2006 году. У меня возникла идея сделать о нем документальный фильм. Ведь кроме сюжета в телерубрике «Богатые и знаменитые» никаких фильмов о нем не существует. Мы встретились у недавно купленного им пятиэтажного палаццо на Мэдисон-авеню, который в тот момент ремонтировался. Лифт не работал, и на четвертый этаж, где находился его офис, мы поднялись пешком. Худенький, стройный и седовласый Кассини, облаченный в бархатный пиджак, в водолазку и синие джинсы в обтяг, не задышал, не остановился передохнуть ни на минуту. Старик?! Нет, конечно. Светский лев со стажем. Мы сели, он предложил кофе и стал внимательно слушать.
«Да, интересно, - сказал он. - Пожалуй, соглашусь. Только какова будет моя доля от проката и продажи на телевидение?». Я чуть не упал со стула. О вечности пора думать, а он все о коммерции печется...А через две недели моя жена, смотревшая ТВ, крикнула мне: «Смотри, тут бегущей строкой что-то про твоего Кассини». Это было сообщение о его скоропостижной кончине. Он умер на 93-м году жизни. За один день ушел. Сосудик лопнул. Лопнул, понятно, и наш проект.
На прощании в похоронном доме все ходили с бокалами, кланяясь, здороваясь, целуясь и улыбаясь, к чему я уже в Америке привык. А на мемориальной вечеринке (назовем так) в отеле St. Regis время от времени раздавались взрывы хохота. Кто-то рассказывал очередную забавную историю про Кассини. Его вдова Мариэнн, моложе мужа на ...дцать лет, ходила среди гостей с вымученной улыбкой. Да, ничего не скажешь - бурная, блестящая и долгая жизнь. Кассини - современный Бенвенуто Челлини, плюс Дон Жуан, плюс еще немножко шил.
«Итальянский казак»
Сразу после нашего знакомства я залпом прочитал его мемуарную книжку “In My Own Fashion”. Он ее надписал «Олегу от Олега». В названии книжки - игра слов. Делаю все по-своему. Но и фэшн-мода, его ремесло.
Олег Кассини родился в Париже в 1913 году. Семья жила в разных странах, так как его отец - русский граф Александр Лоевский, потомственный аристократ с богатой родословной, был дипломатом, лингвистом, ориенталистом и денди, который вполне беспечно проводил время в Европе. Олег вспоминает, что у светского папочки было несколько сот шелковых рубашек и 552 галстука.
Мать - Маргарита Кассини, образованная женщина, также знатного происхождения с далекими итальянскими корнями. Дед с материнской стороны - виднейший дипломат Артур Кассини, российский посол в Китае и США, утверждают, что в его честь названы Порт-Артур в Китае и Техасе.
Сразу после революции 1917 года семья бежала от большевиков. Живя в Италии, его мать занималась модной одеждой, разбогатела, но все потеряла из-за краха биржи. Олег проводил часы в галерее Уффици, рисовал, копировал классиков. Брал уроки у сюрреалиста Джорджо де Кирико.
Кассини: «Ты хорошо рисуешь, говорил де Кирико, но ты не станешь великим, потому что любишь прохлаждаться, ухаживать за девушками, кататься на лошадях, играть в теннис. Я внял совету и коммерциализировал свой талант, уйдя в сферу моды, которая удовлетворяла мой интерес к женщинам».
Из Европы Олег и его младший брат Игорь в 30-е годы перебрались в Америку. Кассини сделал головокружительную карьеру в Голливуде, став ведущим художником по костюмам, любимцем первых красавиц американского экрана. Он одевал Аву Гарднер, Кэтрин Хепберн, Мэрилин Монро, Джуди Гарланд, Лану Тернер, Урсулу Андресс, Аниту Экберг, Натали Вуд и многих других знаменитостей. Одевал и, извините за подробность, частенько раздевал.
Автобиография Кассини - откровенный дневник современного Дон Жуана или Казановы. Сотни, а может, и тысячи любовных побед, вереницы красавиц, сраженных амурными стрелами «итальянского казака» (так он любил себя называть) с тонкими усиками и перебитым, с горбинкой носом. Его второй женой была звезда Голливуда 30-х годов Джин Тирни. У него родились две дочери. Первая, Дарья - умственно отсталая, всю жизнь провела в специальных интернатах и умерла в 2010 году. Это был его тяжкий крест, он прятал страшное горе от людей, просил меня не упоминать это в статьях и интервью. Признался мне как-то, что отдал бы все свое богатство, все свои достижения в обмен на ее выздоровление... Вторая, Кристина, уехала в Европу, вышла замуж, родила четверых детей. Умерла в прошлом году, так и не получив наследство от папы - после смерти Олега Марианна, 30 лет бывшая его секретной женой, затеяла судебную тяжбу с Кристиной, и та так и не получила завещанные ей миллионы долларов.
Олег был помолвлен с Грейс Келли, наверное, самой безупречно красивой и лучезарной дивой Голливуда 50-х. У них был короткий и бурный роман. Опытный ловелас отнесся к ее категорическому «нет» спокойно. Стал посылать охапки роз много дней кряду, ездил к ней на съемки в Европу, подкарауливал на приемах. И добился своего. Грейс писала ему страстные письма. Но ее родители, богатые («старые деньги») американцы ирландского происхождения, чурались восточноевропейца-чужака с ниточкой усов и репутацией сердцееда. План брака расстроился. Много лет спустя, уже после того как Грейс, ставшая принцессой Монако, погибла в автокатастрофе, он встретился с ее матерью на одном торжественном событии, и она ему шепнула печально: «Наверное, я в вас тогда ошибалась».
С президентом на короткой ноге
Следующая яркая страница, вернее, целая глава его жизни связана с семьей президента Джона Кеннеди. Олег стал личным модельером первой леди Америки Жаклин Кеннеди, для которой придумал триста нарядов. Он близко дружил со всем кланом Кеннеди, так что в выборе Жаклин не было ничего удивительного. Кассини создал для нее «архитектурный» силуэт а-ля египетская принцесса, собственно, так и возникла в начале 60-х международная мода на «стиль Джеки». Она восхищала мир короткими манто и длинными перчатками, шляпками-домиками и асимметрией вечернего туалета с одним обнаженным плечом. В последнем случае ему пришлось долго уговаривать сомневавшегося президента. «Твоя жена должна вести за собой, а не следовать за другими», - сказал он, и президент поддался уговорам. Есть известная фотография, где Джон Кеннеди сидит, страдальчески обхватив голову. И надпись: «Опять эти безумные счета от Кассини!»
Собственно, строительство империи моды Кассини начал еще в 50-е годы. Считается, что он первый модельер в мире, придумавший лицензирование и франчайзинг. Его бизнес постепенно расширялся, у него возникли десятки, если не сотни франчайзов по всему миру, производившие одежду и сумочки, духи и спорттовары. Со временем он создал дизайнерско-производственный конгломерат, который приносил ему в лучшие годы до 300 миллионов долларов. А современная мода обязана ему многочисленными новациями, в числе которых плотно облегающее платье, платье с маленьким белым воротником, вязаные наряды, военный стиль для женщин, цветные вечерние рубашки для мужчин.
Под занавес жизни Кассини увлекся свадебными нарядами, выпустил новую их линию, которая стала хитом и успешно продавалась в Америке, Англии, Голландии, Франции и других странах. Помимо традиционных элегантных нарядов в его свадебные коллекции вошли джинсы и майки, правда, с хрустальными инкрустациями. Он нацеливался на молодых и состоятельных невест. Ему нравились эклектика, вседозволенность. «Человек не закован в рамки канона, он выбирает свой формат одежды, словно роясь во всемирном шкафу, забитом всякой всячиной», - говорил он.
Мне довелось побывать на чествованиях его карьеры в Арт-клубе в Грамерси-парке и в Музее Уитни, и я видел, с каким пиететом и приязнью к нему относятся его более молодые коллеги. И как комично рассказывала о давних шалостях его и его братца-плейбоя львица светских сплетен Лиз Смит. Он был безусловным американским патриархом, авторитетом мира моды, и если был у него профессиональный комплекс, то только в отношении итальянцев.
Кассини: «Я, русский эмигрант, поступил совершенно по-идиотски, покинув Италию в 18 лет и приехав в Америку в годы Великой депрессии. Дикая ошибка! Если бы я не поехал в Голливуд, я был бы, возможно, европейским дизайнером уровня Валентино. Еще одну грубую ошибку я совершил много позднее, когда в 73-м году, открыв Дом моды в Милане, не остался в Европе, а вернулся в Америку. Ведь я пришел на рынок раньше, чем Армани и Версаче».
Эстетический контроль
Он знал пару фраз по-русски, очень сожалел, что забыл русский и еще датский, которые знал в детстве. Так и не побывал в России, о чем не раз мне горестно говорил. В годы Горбачева очень хотел приехать, обратился в Вашингтон, в советское посольство, но там все утонуло в бюрократическом болоте. Просил меня найти контакты в России, чтобы прикупить хорошего ахалтекинского жеребца. Он был страстный лошадник. Я честно звонил, пытался договориться, - все потонуло в пустых обещаниях и обманах.
Жил он, конечно, на широкую ногу. Ему принадлежал четырехэтажный таунхаус в Грамерси-парке, в камерной, тенистой части Манхэттена, воспетой в гениальном романе Джека Финнея «Меж двух времен». Там он хранил свою коллекцию средневекового искусства - картины, гобелены, оружие, столовую утварь. Жить в окружении установленных на постаменты рыцарей в латах и штандартов со старогерманской и галльской геральдикой, быть может, не совсем уютно, поэтому Кассини частенько отправлялся для элегического отдохновения на благословенный Лонг-Айленд. В бухте Ойстер-бей, что в часе езды от Манхэттена, на 50 акрах раскинулось загородное поместье Кассини, которое он купил у Тиффани. Жилой дом в двадцать комнат, гараж, конюшни, псарня, теннисный корт.
Когда мне доводилось обедать с ним, я удивлялся: ест все, пареное-жареное, и даже вино пьет. Тезка объяснил: главное - умеренность, нужно есть часто, но по чуть-чуть, как лошадка, которая по лугу ходит весь день и травку щиплет.
Кассини: «Ем много углеводов - макароны, спагетти. В Италии полюбил овощи, оливковое масло, то, что называют средиземноморской диетой. Ем головой, а не желудком. Половина американцев страдают ожирением, потому что понятия не имеют об эстетическом контроле за едой. Я каждую неделю контролирую свой вес. С 17 лет он неизменен - 150 фунтов плюс-минус два-три фунта».
Он обожал спорт. До последних лет жизни играл в теннис, катался на лыжах, ездил верхом, участвовал в скачках. До последних дней продолжал играть в гольф, посвящая ему примерно четыре дня в неделю.
Уже в нашем первом очень обстоятельном интервью я его расспрашивал о том, в чем он преуспел ничуть не меньше, чем в моделировании одежды. Как он подбирал ключики к женским сердцам? Каков он, рецепт мужского успеха?
Кассини: «Нужно быть уверенным в себе, легко принимать от женщины все, включая отказ. Я не стремился достичь чего-то, покорить кого-то. Работа, спорт, секс - никогда не в тягость, все легко, непринужденно. Женщины любят учтивое обхождение, восхищение и обмен идеями. В молодости, идя на свидание, я глотал дюжинами устрицы. А если серьезно, важен твой запах. У меня хорошая кожа, я очень чистоплотен. Я придумал очень хороший одеколон. Но главное - другое. Это обман, что выбираешь ты. Выбирает всегда женщина - причем в первые несколько секунд знакомства. Она решает, а все остальное - пропаганда. Отношения могут развиться и стать серьезными, а могут остаться романтическим всплеском, но выбирает всегда женщина. Благодаря женщинам, спорту, умеренности в еде я в 92 года веду жизнь 50-летнего. У меня есть теория. Если болезни тебя не убили в 70 лет, природа дает тебе карт-бланш на следующие 20-30 лет. Я контролирую свой дух и свое тело. Не даю им стареть. И пытаюсь придумать, что же такое еще сделать, чтобы не скучно прожить премиальные годы».
А еще бывший граф Кассини (от титула ему пришлось отказаться при получении американского гражданства) любил порассуждать о лихих запорожских cossacks, чью кровь в своих жилах он ценит особо, ставя даже выше других своих воинственных предков (впрочем, поди проверь, а были ли они всеѕ) - итальянских кондотьеров и тевтонских крестоносцев.
Никогда не забыть мне чаепития с именитым тезкой, который рассказывал мне байки про Запорожскую Сечь и Харбин, про Наполеона и Леонардо да Винчи, про Бриджит Бардо и Риту Хейворт, про дерби и гандикапы.
Он любил называть себя «одиноким волком». «В сумрачном лесу жизни полно охотников, они меня пытаются застрелить, а я все уворачиваюсь. Почти по Данте или Джеку Лондону, - говорил он с усталой полуулыбкой, посасывая потухшую сигару. - Остальные волки, мои ровесники, убиты, а я все дурачу и дурачу охотников». И мне казалось в тот момент, что все кассиниевские предки, казаки и кондотьеры, подбоченились и «взяли под козырек», салютуя неукротимому потомку.
