К счастью, длился он недолго. В музее поняли (думаю, не без помощи кассы), что функция и спектр его деятельности должны быть как можно шире, и начали перестраиваться. Первой ласточкой стала недавняя выставка картин Марка Шагала периода Второй мировой войны. А на прошлой неделе музей объявил об очень интересных планах на 2014 и 2015 гг. и открыл несколько новых выставок. На них стоит обратить внимание в немалой степени еще и потому, что каждая из них имеет непосредственное отношение к судьбам евреев из бывшей Российской империи и Советского Союза.
На третьем этаже особняка, на углу Пятой авеню и 92-й улицы, в центре небольшого зала, в стеклянной витрине излучает тихое сияние «герой» одной из выставок: большое стеганое покрывало, quilt по-английски. Часть постоянной коллекции Еврейского музея, оно некогда принадлежало семье евреев-эмигрантов. То, что эмигранты были из России, становится ясно при первом же взгляде: вся центральная часть покрывала сшита из разноцветных треугольных лоскутов при помощи характерной строчки (что само по себе указывает на «русские» корни), многие из которых покрыты вышивкой. А темы вышивки уже не оставляют никаких сомнений в происхождении покрывала: мужик, играющий на балалайке, баба, вот-вот готовая пуститься в пляс и уже приподнявшая подол юбки, пышнохвостые петухи, цветы, все это крестиком или гладью...
Правда, вся эта «русскость» собрана в центральной части. А если вклядеться в серию вышивок и аппликаций на внешних, обрамляющих панелях покрывала, то там уже – явные признаки американской жизни, причем в восприятии эмигранта и при этом еврея: Звезда Давида, гордо красующаяся в центре нижней панели, россыпь теннисных ракеток, бейсбольный судья, полет на воздушном шаре, который, как и теннис и бейсбол, был популярным в Америке, но для эмигранта из России непривычным занятием и олицетворял их новую жизнь.
В центре покрывала дата – 1898. Но закончена работа над ним была не раньше 1899, потому что изображенный на нем американский адмирал Джордж Дуи, герой американо-испанской войны, возведенный в адмирала только в марте 1899 г. Рассматривать покрывало можно долго – оно буквально усеяно фигурками, символами и прочими образами, иные из которых еще ждут разгадки. Но сначала советую пройтись вдоль стен зала. Тут – череда весьма любопытных экспонатов. Каждый дополняет или проясняет «содержание» покрывала. Вот черный бархатный мешочек для хранения теффилин (кожаных коробочек, в которые помещали пергаменты с цитатами из Торы), расшитый узором, от иудаизма далеким, зато типично русским: герб Российской империи и два ярких петушка – еще одно свидетельство влияния окружающей среды. Дата изготовления – 1900 год, время погромов. Впрочем, над вышивкой могла работать и нееврейка, да и мешочек мог иметь другое назначение.
Неподалеку – несколько смешных для нас экспонатов, посвященных адмиралу Дуи: подарочная ложка с изображением его самого и его победоносного корабля «Олимпия», стеклянная миска с крышкой в виде адмиральского бюста – и впрямь, видно, был популярен. А вот и нечто трогательное: новогодняя открытка с текстом на идише и английском, изображающая парочку на воздушном шаре, или сильно увеличенная открытка 1909 года с изображением семьи только прибывших эмигрантов и встречающей их у расрытой калитки гордой пышногрудой красавицы в цветах американского флага, с орлом на голове и надписью буквами еврейского алфавита – «Америка».
К одному из экспонатов требуется историческое пояснение: после кишиневского погрома президент Тедди Рузвельт послал царю Николаю II петицию с протестом, а тот отказался ее принимать. В 1954 году художник-самоучка Зелиг Теппер откликнулся на событие акварелью «Царь Николай показывает нос президенту Рузвельту». Две фотографии переносят нас в совсем недавние времена: Брайтон-Бич 1985 года. Может быть там есть и вы?
А мы отправимся на второй этаж, большую часть которого сейчас занимает выставка «From the Margins», посвященная двум американским художникам, и впрямь оказавшимся на обочине, «в запасе» одного из центральных направлений – абстрактного экспрессионизма. Эти художники – Ли Краснер и Норман Льюис - были, хоть и признаны при жизни, но даже не приблизились к той мировой славе, которая настигла их коллег – Джексона Поллока (который был мужем Краснер), Марка Ротко, Виллема де Кунинга. Льюис до сих пор не удостоился ни ретроспективы, ни полного каталога. Краснер начала привлекать внимание только благодаря растущему интересу к творчеству женщин.
Они были сверстниками, прожили каждый около 70 лет и скончались в сравнительной неизвестности. Она росла в Бруклине, в семье евреев, эмигрантов из Российской империи. Его родители эмигрировали с Бермудских островов, и он рос в Гарлеме. Оба рано и серьезно начали заниматься изобразительным искусством (правда, пока она заканчивала Купер Юнион и Национальную академию дизайна, он плавал моряком в торговом флоте), оба начинали свой путь в период Великой Депрессии, и если бы не государственная помощь, давшая им в тяжелые 30-е годы работу, вряд ли сумели бы остаться в мире искусства.
Выставка охватывает годы между 1945 и 1952, когда и Краснер, и Льюис, начинавшие как «социалистические реалисты» (не только по стилю, но и по тематике, хотя правительственных чиновников и не изображали) и отдавшие дань сюрреализму, уже несколько лет как экспериментировали с абстракцией (под сильным влиянием европейских художников и их работ в недавно открывшемся МоМА), и каждый нашел в этом стиле свой особый путь.
Выставка так и построена – на параллелях. В первом зале вас встречают группы фотографий – на одной стене молоденькая, уверенная в себе Ли, на другой – элегантный, слегка «свингующий» Норман. А прямо перед вами – два автопортрета. Ли писала себя летом 1930-го, ей было двадцать с небольшим, и она уехала за город, в отпуск. Автопортрет Льюиса 1939 года более «модернистский».
А затем – чередой, в постоянном сопоставлении – их абстрактные картины, позволяющие немедленно ощутить разницу в манерах: Краснер, под влиянием кубизма и иврита, который она изучала в детстве, любит повторяющиеся и сравнительно строго организованные орнаменты, в которых есть намек на иероглифы. Ее живопись энергична и пастозна. Льюис – музыкален и рафинирован, предпочитает устремленные вверх, тонкие фигуры или «сетчатый» фон... Он, кстати, играл на фортепьяно, и некоторые картины имеют музыкальные названия: «Джаз-бэнд», «Звуки заката»...
После красочного буйства этой выставки переход к видеоинсталляции живущего в Берлине израильтянина Дани Гала кажется особенно резким. В плохо освещенной комнате на нескольких козлах – стол, похожий на теннисный, но на нем – макет: столбы с фонарями, рельсы, ведущие к импозантным массивным воротам, похожим на вход в крепость. Оказывается, не в крепость, а в концлагерь Маутхаузен, причем показанный не совсем точно, а таким, каким видят его американские кинематографисты, снимающие некий фильм... А за тяжелым черным занавесом слышна немецкая речь: идет другой фильм, 25-минутный, игровой, под названием «Вдали», снятый Галом на основе переписки между Симоном Визенталем и Альбертом Спиром. Первый был архитектором, пережил Холокост (и провел часть его в Маутхаузене), а всю оставшуюся жизнь посвятил охоте на нацистских преступников. Второй был личным архитектором Гитлера, его конфидантом, и хотя в казнях и войне не участвовал, был осужден к длительному тюремному заключению. В 1974 году он написал письмо Визенталю, признавая свою вину, каясь, анализируя, но, возможно, и стараясь себя реабилитировать в глазах современников и истории.
Как ни странно, Визенталь ответил. Переписка длилась несколько лет и превратилась в нечто вроде дружбы. Спир даже написал предисловие к одной из книг Визенталя. Но фильм – плод фантазии, выдуманная история их встречи, причем в Вене, в доме, который философ и – тоже архитектор Людвиг Витгенштейн (1889-1951) построил для своей сестры. Его фигура здесь не случайна: она часть размышления о природе памяти, вины, прощения и о том, как, порой бессознательно, мы переписываем прошлое. Фильм снабжен английскими титрами.
Билеты со скидкой?
Только на интернете
Забудьте про очереди. Теперь дешевые билеты в Метрополитен-оперу на спектакль того же дня можно покупать только на интернете, отправившись на сайт www.metopera.org. Если речь идет о днях будних, с понедельника по четверг, то накануне дня спектакля вы выходите на сайт и подаете заявку на участие в лотерее (как это делать, рассказано на сайте). На следующий день, к полудню, выигравшие получают уведомление на свой интернетовский адрес. Не позднее, чем за два часа до начала спектакля, они могут выкупить вожделенные билеты – как всегда, два в одни руки. Невыкупленные вовремя билеты тут же поступают в продажу. Стоимость билета — $25, но места, как правило, прекрасные, и их обычная стоимость – $100, а то и больше. Те, кто хочет пойти в Мет в пятницу или субботу, должны сделать заявку в четверг и получить уведомление в пятницу.
Не имеющим доступа к интернету и своего адреса и полагающимся на ноги и терпение, новая система, конечно, не понравится. Всем же остальным она экономит огромное количество времени и дает возможность попытать счастье куда чаще, чем раньше. Правда, выигрывать каждый день не удастся, как бы вам ни везло: чтобы дать шанс как можно большему числу людей. Мет позволяет одному человеку выигрывать не больше, чем раз в неделю.
Напомню, что программа дешевых билетов на спектакли того же дня, а также лотереи на покупку билетов в уикэнд началась девять лет назад на средства меценатки Агнес Варис и ее супруга Карла Лейхтмана. Теперь обоих нет в живых, но программу поддерживают другие спонсоры. Она охватывает 219 спектаклей и все 26 наименований, которые есть на афише сезона. Исключений только два – открытие сезона (в этом году – «Свадьба Фигаро» Моцарта, новая постановка Ричарда Эйра) и новогоднее гала (новая постановка «Веселой вдовы» Франца Легара).
Но, как все знают, в день открытия сезона на площади Линкольн-центра и на Таймс-сквер будут стоять тысячи стульев, а спектакль будет транслироваться прямо из Мет на огромные экраны. На Таймс-сквер может прийти каждый, а для получения места на площали Линкольн-центра пришлось опять участвовать в интернетовской лотерее. Победители должны были получить билеты не позже 17 сентября. Есть надежда, что останутся и лишние. Спектакль начнется 22 сентября, в 6.15 вечера. Всем хорошей погоды!
