В полиции сообщили, что 44-летний Бабирев находился там с 1999 года после того, как пытался убить утюгом свою мать и ранил в глаз еще одного человека. В субботу ему разрешили на один день выйти за территорию больницы на Seaview Avenue рядом с Mason Avenue, и Вадим вышел оттуда в 5 часов дня, но пока не вернулся.
В больнице сообщили, что в 2006 году он пытался сбежать оттуда и при этом напал на двух санитаров. Розыскной портрет Бабирева опубликован, сообщается, что в нем 6 футов роста и 205 фунтов веса, а одет Вадим в черные джинсы, серую рубашку и бежевые кроссовки.
В отделе психиатрического здравоохранения штата Нью-Йорк сообщили, что федеральные и местные законы запрещают передавать какую-либо информацию о госпитализированных больных. Там же пояснили, что отпуска пациентам нью-йоркских психушек предоставляются после тщательного анализа их поведения и нескольких степеней проверки.
В некоторых случаях для такого отпуска необходимо разрешение судьи, и в условия отпуска входит запрещение употреблять спиртное и наркотики, требование соблюдать законы и сообщать о любых контактах с властями. Иногда «отпускнику» из психбольницы дают сопровождающего, чего в случае с Вадимом Бабиревым не произошло.
Выясняя подробности жизни Вадима Бабирева, я убедился, что в телефонных справочниках США человек того же возраста с такими именем и фамилией только один и значится живущим на Ист Второй стрит в Бруклине вместе с 67-летним Сергеем Бабиревым и Любовью Бабиревой (уж не той ли, на которую Вадим напал с утюгом?).
Но еще любопытнее то, что в июне 2007 года федеральный суд Южного округа в Манхэттене разбирал гражданское дело № 1:07-cv-05856 о нарушении гражданских прав. Истцом значился Вадим Бабирев, содержавшийся в корпусе имени Анны Кросс городской тюрьмы Райкерс-Айленд, а ответчиками четыре имярека - эксперт-психиатр Jane Doe; заключенный камеры № 17 John Doe; надзиратель John Doe (жетон № 14233) и надзиратель John Doe (жетон № 17925).
Сунувшись в архив суда, я убедился, что все материалы этого дела засекречены, поскольку речь идет о больном, а в кратких выписках, в частности, было сказано, что жалоба на ответчиков была составлена Вадимом Бабиревым, и 27 сентября 2007 года судья Кимба Вуд отвергла иск, постановив, что «дело закрыто, а любая апелляция не должна быть признана добросовестной». Об адвокате Бабирева там речь не шла.
О том, какую опасность для общества представляют психические больные, которые по каким-то причинам легально находятся на свободе, упоминают постоянно, но причину предпочитают не обсуждать. Бруклинский психотерапевт Михаил Шац объяснил мне, что у государства и штатов не хватает денег на содержание опасных психических больных под надзором, и их лечат не стационарно, а амбулаторно.
Из-за той же нехватки денег в стране резко сократилось число психбольниц, а заменившие их центры, которые в СССР назывались психдиспансерами, с работой не справляются. Для того, чтобы психически больного принудительно госпитализировали, необходимо вмешательство полиции, то есть его сначала должны арестовать по заявлению членов семьи или по факту совершенного им преступления. Как правило, происходит второе.
Утром 18 марта полицейские по вызову прибыли в квартиру на восьмом этаже дома на Коламбус-авеню и Вест 97 стрит в Манхэттене, где обнаружили 71-летнего Дарлингтона Поу с колотыми ранами лица и груди, а также его 56-летнюю жену Алишу, раненную острым предметом в грудь. Мужчина был уже мертв, а женщину доставили в St. Luke’s Hospital. Вскоре удалось арестовать их 27-летнего сына Энтони Поу, которого обвинили в этом преступлении, которое он совершил ножницами, найденными в той же квартире.
Его задержали примерно в 6 часов утра, когда Энтони в одних трусах бежал через Централ-парк в районе Ист 96 стрит. Родственники сказали, что у него была своя квартира неподалеку, но он часто оставался у родителей, которых тревожило, когда их сын без присмотра. Энтони Поу страдал шизофренией, и его 44-летняя сестра Рошел Поу сказала, что примерно две недели назад он начал принимать новое лекарство, которое могло вызывать вспышки агрессивности.
С декабря 2004 года полицейские навещали семью Поу по вызовам из-за скандалов 8 раз, из которых 7 раз приезжали в квартиру Энтони. Последний раз это произошло 29 декабря прошлого года. Сейчас его обвиняют в умышленном убийстве отца и нанесении тяжких телесных повреждений матери.
2 мая в манхэттенском отделении Верховного суда штата Нью-Йорк приговорили к пожизненному лишению свободы шизофреника Дэвида Тарлоффа, которого в конце марта признали виновным в убийстве врача-психиатра Кэтрин Фогхи четыре года назад. Как утверждало обвинение, в феврале 2008 года шизофреник Тарлофф явился в медицинский офис Фогхи на Ист 79 стрит в Манхэттене и зарубил ее принесенным с собой тесаком для разделки мяса, а также пытался ограбить коллегу Фогхи, врача Кента Шинбаха. С тех пор его судили дважды, но в 2010 году Тарлофф был признан невменяемым при отборе присяжных, а в 2013 присяжные не смогли прийти к единому мнению о его виновности.
Обвинители признавали, что убийца болен шизофренией, но утверждали, что он отдавал себе отчет в том, что умышленно убивает врача-психиатра. Адвокаты Тарлоффа признавали факт убийства их клиентом Кэтрин Фогхи, но настаивали на принудлечении, а не тюремном заключении Тарлоффа. Одержи они победу, Тарлофф был бы помещен в психбольницу закрытого типа на неопределенный срок, как это было решено в случае с Вадимом Бабиревым.
14 мая такое же решение было принято в манхэттенском суде по делу Джонатана Шварца, который в 2011 году зарезал кухонным ножом свою мать. Судья постановил поместить Шварца на постоянное жительство в психушку, поскольку результаты проведенной экспертизы показали, что он не может представлять себя в суде. 67-летняя Барбара Вайден Шварц-Финшлер была дочерью финансового гуру Нормана Вайдена, жила в дорогой квартире дома на Ист 85 стрит в Манхэттене и после смерти мужа занималась благотворительностью.
Старший сын Джонатан, которому сейчас 46 лет, три года назад поругался с мамой и убил ее несколькими ударами ножа в этой самой квартире. Его адвокат Дэниел Готлин сообщил суду, что Шварц клинический шизофреник, и после ареста его дважды признавали невменяемым и держали не в тюрьме, а в психбольнице закрытого типа.
Вчера этот диагноз был подтвержден в третий и последний раз, после чего судья постановил держать Джонатана Шварца в психушке до выздоровления и вернуть в суд, когда он сможет понимать, в чем его обвиняют.
В конце июня в Манхэттене снова дал знать о себе городской сумасшедший Ричард Пирсон, которого прозвали «Безумец из СоХо». Среди бела дня на Бродвее между Houston street и Prince street он подбежал к уличному лотку, с которого торговец Барре Батчири продавал футляры для мобильников, и нанес ему несколько ударов лежавшими на лотке ножницами. Батчири доставили в Bellevue Hospital Center с колотыми ранами живота, но его жизнь вне опасности. 49-летнего Пирсона арестовали, а до этого его задерживали за то, что он избил инвалида, украл ножи с тележки уличного продавца шариатской еды, бросил в человека кирпич и вторгся на частную территорию.
С 28 января 1983 года, когда 18-летнего Ричарда Пирсона арестовали за кражу со взломом, его вчерашний арест стал двадцать вторым. В прошлом году группа жителей СоХо попросила судью, чтобы двухметрового и стодесятикилограммового «безумца» Пирсона, которого арестовали за хранение кокаина, оставили за решеткой, поскольку это «бомба с часовым механизмом», которая может взорваться в любое время. Тогда Пирсона защищал русскоязычный адвокат Алекс Гроссштерн.
«Судья Рональд Звайбел попросил меня защищать этого человека, зная, что я компетентен в таких делах, - рассказал мне Гроссштерн, который до адвокатуры работал следователем бруклинской районной прокуратуры. - Я защищал Пирсона бесплатно, и два раза большое жюри не пропускало это дело в суд, а на третий дело даже не дошло до голосования, так как прокуратура отказалась от обвинения, и его выпустили на улицу».
Гроссштерн объясняет свою победу «несостоятельностью нашей системы уголовного процесса, когда она сталкивается с подсудимыми, у которых психиатрические проблемы». В деле Пирсона он пояснил судье и присяжным большого жюри, что этот человек не представляет такой опасности, чтобы надолго лишать его свободы - обвинение в том, что Пирсон стукнул уличного торговца кирпичом, отпало, и осталась небольшая порция найденного у него кокаина, чего он не отрицал.
Пирсон отсидел два месяца в тюрьме Райкерс-Айленд и вышел на свободу, так как эксперты-психиатры не сочли его больным достаточно тяжело, чтобы до излечения поместить в психушку. «Получается, что для таких, как Пирсон, в нашей уголовной системе нет места, - сказал мне адвокат Гроссштерн. - Таких, как он, отправляют в тюрьму, но там с ними тоже не могут справиться - держать его в одиночке бесчеловечно, а в общей камере он опасен для других заключенных».
Объяснив это судье Рональду Звайбелу, адвокат убедил его, что Пирсона нужно освободить, хотя это привело к новому взрыву «бомбы с часовым механизмом». По моему разумению судья должен болеть за интересы общества не меньше, чем за права подсудимого. Как же в таком случае он выпускает на свободу такую «бомбу»? К тому же в случае с Пирсоном к судье обратились граждане с просьбой защитить их от него.
Алекс Гроссштерн снова сослался на порочность системы, но не только на это. На Пирсона жаловались местные уличные торговцы в районе СоХо, которые «знают, что сказать полиции, чтобы человека арестовали». Кроме того, Пирсон оказался не в том месте не в то время, слоняясь по улицам очень богатого района, жителям которого это резонно не нравилось. «Мне бы тоже не понравилось, появись такой нищий в моем районе, - сказал мне Гроссштерн, - но у него есть право ходить по улицам».
Я поинтересовался общей тенденцией защиты в подобных делах, когда под судом оказывается человек с проблемами психики. Насколько выигрышной представляется адвокату версия невменяемости, а не невиновности клиента? «Это не продуктивно и не популярно, - ответил Гроссштерн. - Об этом много пишут журналисты, и кажется, что адвокаты часто берут это за основу. Но в случае победы их клиента отправят в психбольницу на неопределенное время, то есть иногда на всю жизнь, тогда как присяжные могут оправдать его или сделка с прокуратурой предложит ему, возможно, длительное, но все же измеримое лишение свободы».
Можно добавить, что у осужденного есть право на апелляции и жалобы, тогда как жалоба Вадима Бабирева была отклонена по причине его невменяемости, а дальнейшие жалобы судья Кимба Вуд запретила, как «не добросовестные». Такова система со всеми ее несовершенствами, но, как заповедало нам Римское право, «Dura lex, sed lex». Закон суров, но это закон. Манхэттенский адвокат Борис Палант так и назвал свою книгу: «Дура Lex».
