Негативная кампания в истории США не диво. Особенно на заре американской государственности. В ход шла любая грязная сплетня, любой невинный факт превращался в преступление против общественной морали и смертельную угрозу демократии. Пресса не брезговала фальшивками. К концу XIX века предвыборная агитация вошла в цивилизованные рамки. Публика стала отделять политику от частной жизни. Так, например, в 1884 году сведения о наличии внебрачного ребенка не помешали Гроверу Кливленду занять пост президента. Более того: даже обладая убийственным компроматом на соперника, кандидат по-джентльменски отказывался пустить его в ход.
Когда в ходе республиканских праймериз 2000 года политтехнологи Буша, чтобы оттолкнуть от Джона Маккейна избирателей-афроамериканцев, пустили слух о том, что приемная дочь сенатора, сирота из Бангладеш Бриджет на самом деле его «незаконный черный ребенок», это выглядело крайне неприлично.
В этой кампании за рамки приличий вышли оба кандидата. Неважно, кто сделал это первым. Важно то, что вернуться в границы допустимого в политической полемике теперь будет трудно. Можно, конечно, утверждать, что планку опустила WikiLeaks, публикующая материалы, полученные противозаконным путем. Но в прежние времена и кандидаты, и большая американская пресса постеснялись бы пересказывать эти материалы.
Парадоксальным образом разоблачения больше вредили разоблачителю, чем разоблачаемому – в соответствии со старым правилом «плохого пиара не бывает». «А вы знаете, что скачивание текстов WikiLeaks незаконно?» - говорит с экрана журналист CNN Крис Куомо. И тут же его коллеги в той же студии с упоением пересказывают очередную порцию разоблачений. Ну а как же иначе - они исполняют свой долг перед обществом.
Об этике оппозиции, о политической культуре можно забыть. Место содержательной полемики заняла базарная перебранка. Грязные трюки, прежде осуждавшиеся обществом, стали сутью и стилем дискуссии. Это самое плохое, что произошло в Америке за последний год.
Вторая отличительная особенность завершившейся кампании – исключительно высокая концентрация лжи. Интернет-издание Politico измерило количество вранья, сказанного кандидатами в течение недели. Оказалось, Хиллари врет реже, чем Трамп, но только потому, что говорит меньше и медленнее. Она допускала в среднем одно ложное заявление каждые 12 минут. Трамп – каждые три минуты 15 секунд. Лично мне читать такие подсчеты стыдно.
Лгут все политики, особенно кандидаты, и это даже не всегда злонамеренная ложь. Сплошь и рядом политики дают несбыточные обещания – не потому, что сознательно обманывают избирателя, а потому, что обстоятельства мешают им их выполнить или, наоборот, заставляют действовать противоположным образом.
В 1940 году, избираясь на третий срок, Франклин Рузвельт обещал гражданам: «Ваших парней не пошлют ни на какую иностранную войну». Но грянул Перл-Харбор, и войну пришлось объявить не только Японии, но и Германии. В 1980 году Рональд Рейган клялся, что его главный враг - «большое правительство», что он снимет эту тяжкую обузу с плеч американцев. Но при нем федеральное правительство непомерно разрослось. В 1988 году кандидат республиканцев вице-президент Джордж Буш-старший заявил: «Говорю по складам: никаких новых налогов». Этого обещания он не сдержал.
Но Клинтон и Трамп, в отличие от перечисленных лиц, лгали вдохновенно, без всякой острой необходимости, просто в качестве стилистического украшения речи, в духе «Остапа несло». «Доля США в бюджете НАТО составляет сотни миллиардов долларов», - вещает Трамп. На самом деле весь бюджет НАТО – всего два миллиарда. «Семнадцать наших разведслужб подтвердили, что это делает Путин (взламывает компьютеры. – В. А.), чтобы повлиять на наши выборы», - сообщает Хиллари Клинтон. Семнадцать – это общее число федеральных ведомств США, занимающихся разведкой. Из них подтвердили, что за взломами стоит Россия, два. Остальные или не имеют мнения, или сомневаются в этом.
В американских редакциях сидит уже армия фактчекеров, это занятие превратилось в отдельную специальность, но за ораторами они никак не поспевают. Что делать с этим стремительно разрастающимся вирусом, непонятно.
И, наконец, третий вывод: американская политическая система пребывает в кризисе. Глубину этого кризиса правящий класс еще не осознал, но не признавать сам факт было бы нелепо. Вполне очевидно, что ни одна из двух главных партий не смогла выдвинуть бесспорного лидера нации – пусть такого, с которым мы категорически не соглашаемся, но при этом признаем его авторитет и масштаб. Впервые в новейшей истории президентом США стал кандидат с рекордным отрицательным рейтингом.
В тот момент, когда я пишу эту колонку, некоторые аналитики пророчат Хиллари сокрушительный разгром соперника. Но я хочу напомнить, что в 1972 году, когда журналисты уже начали раскручивать уотергейтскую историю, но еще не добрались до самого главного в ней, Ричард Никсон одержал феноменальную победу над Джорджем Макговерном: он выиграл в 49 штатах и получил 520 голосов выборщиков. Но спустя девять месяцев он с позором ретировался из Белого дома. Хиллари, если президент теперь она, достигла вершины, к которой стремилась, но какой ценой!