Как утверждает прокуратура, бывший следователь по особо важным делам управления МВД по Москве, а сейчас адвокат Александр Бурчук, и Владимир Барцакин, которого называют «решальщиком», за эту сумму обещали спасти 47-летнего Двоскина, тогда советника председателя правления Генбанка, от уголовного преследования. Оба признали вину, причем Барцакин согласился сотрудничать с прокуратурой.
Женя Жирный: российский эпилог
Суть дела заключается в том, что 19 августа прошлого года в московском офисе Генбанка провели обыск и Двоскина допросили в качестве свидетеля по делу о хищении 15 млн долларов у чешской компании PPFI. В тот же день Двоскину позвонил Барцакин и сообщил, что, как ему известно, следствие настроено «очень жестко» и в ближайшее время Евгения Владимировича обвинят в принадлежности к организованному преступному сообществу, а затем арестуют.
Всего этого, по словам Барцакина, можно избежать, если нанять ставшего адвокатом Бурчука и дать 200 тыс. долларов, которые поделят «замдиректора ФСБ генерал Элан Антонов» и «прокурор Москвы». Двоскин согласился, и его стали водить за нос, подняв сумму взятки до миллиона долларов, пока он не понял что к чему и не написал в ФСБ заявление о вымогательстве. Как выяснилось, никакого «генерала ФСБ Антонова» не существует, и 1 сентября 2014 года арестовали с поличным Барцакина, который получил от Двоскина 100 тыс. «меченых» долларов, а на следующий день - Бурчука.
В известных российским СМИ подробностях и развитии событий эта история звучит интересно, но знающие люди недоверчиво ухмыльнутся, зная, что у Двоскина есть к кому обратиться в ФСБ за помощью без участия «решальщиков». Семь лет назад мой авторитетный источник в Москве рассказал, что в связи с другим крупным делом, связанным с банкротством Содбизнебанка, «Двоскин свободно разъезжал по Москве, хотя (российская) прокуратура давала ордер на его арест, а ваше ФБР представило для этого все материалы. МВД пыталось его задержать, но его почему-то не задержали. Зато сотрудники, которые его разрабатывали, были арестованы».
Другой московский источник рассказал, что для безопасности Двоскину якобы выделили в гараже ФСБ оперативный «реанимобиль» скорой помощи с сиреной и мигалками, в котором его отрывали от «наружки» МВД. Да и подозревать Двоскина в «принадлежности к организованному преступному сообществу» смешно, так как он давным-давно к нему принадлежит.
Не спорю, интересно, но еще интереснее история, кто такой иммигрант из Одессы Женя Слуцкер, он же проживавший в США по гринкарте Юджин Слускер, он же Сускер, Шускер, Слушке, Шустер, Альтман, а также Козин и Лозин, он же в Америке «Женя Жирный», а в России «Чиграш». Так что последние сообщения из Москвы можно считать не прологом, а российским эпилогом американской истории.
Активист «русской мафии» в США
Евгений Владимирович Двоскин родился в Одессе в 1966 году, а в 1977 вместе с семьей эмигрировал в США и обосновался в бруклинском районе Брайтон-Бич, который тогда стали называть «центром активности русской мафии в Нью-Йорке». Быстро попав в эту активность, Женя стал Юджином, но в связи с комплекцией сохранил родное имя в кличке «Женя Жирный». По словам одного из других тогдашних активистов, «Жирный зарабатывал, крутился, выкручивался, шустрил и делал многое другое».
В молодости его задерживали за нарушения общественного порядка и угон такси, но 2 января 1995 года выходящая в штате Огайо газета Columbus Dispatch назвала Слускера «признанным членом русской мафии». Многие компетентные лица считают это преувеличением, но из статьи, как из песни, слова не выкинешь. По судебным данным, Женя Жирный «шустрил» под разными фамилиями и в основном с горючим, аферы с которым были торговым знаком «русской мафии» Америки.
В 1991 году 25-летнего Слускера арестовали за это в Калифорнии, и на слушаниях 11 октября 1991 года присяжным огласили запись разговора одного из подельников Жени Жирного с тайным осведомителем, которому с сильным русским акцентом было сказано: «Если еще раз ошибешься, я тебя убью» и «если что-то не так, получишь пулю в лоб». Тогда Слускер, которому навечно присвоили номер федерального з\к 98528-012, отсидел примерно год, заплатил штраф и провел три года под надзором.
В 1994 году его и Романа Калику, тоже иммигранта-украинца с Брайтона, арестовали в Огайо, и Женя Жирный признал себя виновным в том, что продал там 587 746 галлонов не обложенной налогом солярки для грузовиков, обманув федеральную налоговую службу IRS на 206 148 долларов. В федеральном суде Коламбуса Слускер не просто признал себя виновным, а попросил судью Джеймса Карра учесть, что согласно федеральному Уложению о наказаниях Федеральной комиссии по приговорам (United States Sentencing Commission или USSC) это был параграф 5K1.1 - «существенная помощь подсудимого в расследовании или осуждении другого лица, который совершил преступление».
Судья Карр эту просьбу отклонил, но все равно приговорил Слускера всего к 27 месяцам тюрьмы и трем годам надзора после освобождения. На том же суде стало известно, что Слускер сказал своему инспектору по надзору, будто он тайно сотрудничает с ФБР, но в Бюро эти слова опровергли. Роман Калика неясно за какие заслуги получил 18 месяцев лишения свободы.
В 2000 году Женю Жирного арестовали в Бруклине за поддельный канадский паспорт, но не посадили, а в том же году передали иммиграционным властям для депортации на Украину. Оказавшись там, Слускер «слепил» себе российский паспорт, взяв девичью фамилию матери, и в 2001 году, уже будучи Евгением Владимировичем Двоскиным, перебрался в Москву, где, как считают в российских МВД и ФСБ, вступил в преступную группировку Джумбера Элбакидзе по кличке «Джуба» и сам стал «Чиграшом». В 2003 году федеральная прокуратура Южного округа Нью-Йорка передала в манхэттенский суд обвинение Юджина Слускера в мошенничестве с ценными бумагами.
Это было дело очередной «бойлерной» - аферы с дешевыми акциями, цена которых искусственно взвинчивалась. На арест Слускера был выдан ордер, и, как водится в таких случаях, наши федеральные агенты стали не искать его, а ждать сигнала Интерпола, что он появился в стране, откуда его можно экстрадировать.
Не преступник, а потерпевший
За годы криминальной одиссеи в Соединенных Штатах Жене Жирному, он же Евгений Владимирович Слускер, довелось побывать не только преступником, но и потерпевшим. Таковым он проходил по делу известного авторитета той же «русской мафии» Нью-Йорка, бывшего кишиневца Мони Эльсона, про похождения которого бабушки будущих преступников рассказывают им на ночь страшные сказки. В марте 1995 года Моню арестовали в Италии, продержали там в тюрьме полтора года и отправили в Нью-Йорк.
«Моня Эльсон, - говорилось в пресс-релизе прокуратуры Южного округа Нью-Йорка 23 августа 1996 года, - выдан властям Соединенных Штатов по обвинению в том, что он возглавлял "Монину бригаду" - преступную группировку, состоящую в основном из русскоязычных иммигрантов и подозреваемую в совершении нескольких убийствѕ Эльсон также обвиняется в сговоре с целью распространения героина и в четырех эпизодах вымогательства, совершенного вместе с другими членами "Мониной бригады”.
Как выяснилось, «Монина бригада» состояла из него одного. Среди предъявленных ему объектов вымогательства и похищения «жертвой № 4» значился Евгений Слускер, он же Женя Жирный. «В 1992 году, - рассказал мне Эльсон много лет назад об этом эпизоде по телефону из тюрьмы, - меня арестовали по обвинению в киднапинге.
Будто я сказал одному типу с Брайтона, что если он не возьмет меня в партнеры, то я убью его вместе с женой. В нынешнем обвинении он у меня проходит как "жертва № 4". Так он не жертва вымогательства, а жертва аборта, правда, не знаю под каким номером. С меня потом сняли все обвинения, а двое, что были со мной, отсидели по 20 дней в тюрьме. Хорош сговор?
- А что было на самом деле? - поинтересовался я.
- Позвонил знакомый по Брайтону, попросил разобраться, - объяснил Моня. - Я подъехал. Он говорит, что хозяин соседнего магазина совсем обнаглел, кидает мусор, издевается и говорит, что его родственник - полковник не то в полиции, не то в милиции. Я пошел к тому, вызвал его из магазина и говорю: что ты хочешь от него, оставь его в покое, а то я тебе башку развалю. Вот и все. А весь киднапинг в том, что я попросил Женю Жирного выйти из его магазина. Вечером прохожу мимо этого магазина, и на меня как налетят! Группа захвата из отдела борьбы с организованной преступностью, с собаками, автоматами, базуками»ѕ В дальнейшем Эльсон называл Женю Жирного не иначе как «обермусор».
В тюрьме Монте-Карло
Став гражданином России и попав в международный розыск по ордеру бруклинского федерального суда, в июле 2008 года Слускер-Двоскин оказался в княжестве Монако, которое в 1939 году заключило с Соединенными Штатами договор об экстрадиции преступников и обвиняемых в преступлениях. «Арестовали Двоскина в Монако не сотрудники ФБР, - сказал мне тогда манхэттенский адвокат Борис Палант, который занимался вызволением Жени Жирного из тюрьмы Монте-Карло, - у них нет такого права, а монакская полиция.
После этого федеральная прокуратура Южного округа Нью-Йорка направила в Монако запрос о его экстрадиции для суда». В Нью-Йорке Слускера защищал известный адвокат Джеральд Шаргел, который пригласил Паланта вести дело Жени Жирного, сопротивлявшегося экстрадиции. Палант вылетел в Монако и с местным коллегой убедил местный суд, что оснований для выдачи Двоскина американскому правосудию нет по трем причинам. Помимо прочего адвокаты придрались к перечню преступлений, за которые можно экстрадировать из Монако. Манхэттенская прокуратура обвинила Слускера в преступном сговоре - «conspiracy».
Типовой договор об экстрадиции был составлен 75 лет назад на двух языках - французском и английском, и экстрадиция за «conspiracy» в его французском варианте предусматривала только «сговор с целью мятежа на судне». Ничем подобным Женя Жирный в Америке не грешил, хотя в молодости его обвиняли в угоне желтого такси. Вернувшись в Москву, он сказал мне по телефону, что ни в чем не виноват, а против него плетут интриги враждующие между собой российские правоохранители в погонах с большими звездами.