Протесты и овации

Мариинский в Нью-Йорке

Демонстранты с антипутинскими плакатами перед  входом в Карнеги-холл были в этот раз многочисленней и голосистей, чем в другие «посткрымские» приезды Оркестра Мариинского театра. Но в Карнеги-холле все выглядело как обычно: почти аншлаг на обоих концертах, овации, «бисы». 

Мариинский в Нью-Йорке
Оркестр Мариинского театра, Валерий Гергиев и Даниил Трифонов в Карнеги-холле

Впрочем, и тут все было несколько по-другому, хотя к политике отношения не имело. Первое, что бросилось в глаза: состав оркестра помолодел, причем пополнение – по крайней мере в струнной группе – пришло из «прекрасной половины». Обилие новых лиц, привезенных в длительное североамериканское турне (Нью-Йорк был последней остановкой) худруком Мариинского театра Валерием Гергиевым, не сказалось на качестве: те же волшебные унисоны струнных, тот же уверенный блеск меди и тепло деревянных, тот же превосходный баланс и единство - в каждой группе и всем оркестре, позволяющие его знаменитую темпоритмическую гибкость. И, что главное, - богатство, осмысленность, прочувствованность и точность в донесении авторского текста. Этот оркестр не просто понимает, но чувствует каждой клеточкой, что именно стоит за каждой фразой и аккордом, и это делает исполнение аутентичным, интенсивным, втягивающим в свою орбиту. 

Меня не удивило это ни в Девятой симфонии Шостаковича, ни в редко исполняемой, полной предельных контрастов (лирика «Ромео и Джульетты» и ужасы «Ивана Грозного») Шестой Прокофьева. Оба композитора входят в круг «специальностей» Гергиева, в чьем репертуаре чуть ли не все партитуры каждого, включая оперы Прокофьева и его фортепианные концерты. Но «Божественная поэма» Скрябина? Эта гигантская звуковая лавина, эти налетающие вихри и волны, гедонистическое буйство красок, магия света, нега, тайна, гималайские вершины, пение птиц, метания между героическим самоутверждением и обволакивающей, почти парализующей эротикой... Вынырнув на поверхность, понимаешь, что если и исполнять эту махину, то только такому оркестру. 

Из всей необычно насыщенной, продолжительной, содержательной программы обоих вечеров (кто еще ныне начнет концерт не короткой увертюрой или современной пьеской, а Девятой симфонией Шостаковича, закончит Третьей симфонией Скрябина, сыграв еще на «бис» и увертюру к «Силе судьбы» Верди, а в «середку» поместит Второй концерт Прокофьева?!), пожалуй, лишь «Дон Жуан» Рихарда Штрауса, с которого началась вторая программа, удался оркестру меньше. Виртуозность была на месте, но не было глубинно-интуитивного понимания этой музыки, и тяжеловатая «неметчина» заслонила юмор, театральность, искристость штраусовской партитуры.

В Нью-Йорк Гергиев привез с собой двух самых популярных сегодня молодых российских пианистов – Дениса Мацуева и Даниила Трифонова (Трифонова, правда, «привозить» не пришлось: он живет теперь в Нью-Йорке). Все знают, какие они разные: первый интуитивно музыкален, невероятно одарен пианистически, но недюжинная мощь его пианизма нередко выходит из-под контроля в ущерб интерпретации; второй – поэт и мыслитель, чье исполнение почти всегда гарантирует интерпретаторские прозрения, а виртуозность подчинена глубоко прочувствованной идее. Услышать их одного за другим было особенно интересно. Тем более, что каждый предстал в новом свете.

Мацуев был неожиданно проникновенен во Втором концерте Прокофьева (первая часть была почти рахманиновской в своем романтизме и певучести, окутывала меланхолической  дымкой,  завораживала русскими интонациями), и его неуемный темперамент «усмиряла» утонченная, ритмически острая, полная истинно прокофьевской характерности игра оркестра. А Трифонов, представивший свой фортепианный концерт, обрушивал аккордовые глыбы и могучие пассажи в лучших традициях «большого виртуоза».

Этот концерт не оставляет сомнений в том, что его сочинял пианист, причем пианист, укорененный в русской традиции и любящий Рахманинова. Сам Сергей Васильевич мог бы его сочинить, проживи он еще с десяток лет и «потеплей» к музыке Прокофьева (намеки на которую, как и на музыку других композиторов, рассыпаны по концерту). И все же каким-то непостижимым образом в этой традиционной по форме трехчастной структуре, знакомой по все тем же рахманиновским концертам и такой же обширной, я ощущаю сегодняшнего человека, очень серьезного, думающего, часто приходящего в отчаяние, захлестываемого информацией, ассоциациями, мыслями, шумами, мелодиями и ритмами – от русских песенных мотивов до восточных, «лезгиночных»... У Трифонова много идей, но мало времени,чтобы сочинять, и я не знаю, что ему посоветовать, потому что как пианист он мне пока нравится больше, чем композитор, хотя у композитора Трифонова уже есть что сказать миру.

Мацуев по своему обыкновению сыграл два «биса», хотя мог бы ограничиться Этюдом-картиной Рахманинова, сыгранным с таким утонченным совершенством, что ничего больше слушать не хотелось, и второй «бис» - финал Седьмой сонаты Прокофьева, как бы виртуозен и демоничен он  ни был,  почти раздосадовал своей разрушительной силой... Трифонов тоже выбрал Прокофьева – один из «Сарказмов», оказавшийся уместным дополнением к его собственному опусу.     

Американский марафон оркестра завершил еще один  «бис»: финал «Жар-птицы» Стравинского, напоминание о его 125-летнем юбилее и эффектный восклицательный знак в конце гастролей.

Накануне, в Вашингтоне, кроме выступления в Кеннеди-центре, входившего в программу тура, мариинцы дали «Концерт за единство» в Национальном кафедральном соборе. Событие было частным, под патронажем посольства России в США и американской меценатки Сюзан Кармель Лерман. Но концерт вызвал протесты, поскольку среди тех, кто его поддержал (как позже оказалось, только морально), были американские общественные организации, частично существующие на средства налогоплательщиков.

В нынешнем политическом климате такой концерт выглядел и впрямь странно. Призывы и специальные акции излишни. Дайте музыкантам играть, а публике слушать. Концерты Мариинского в Карнеги-холле, его дирижер, его солисты, его программы - с музыкой Прокофьева, Шостаковича и Стравинского, без пояснений напомнили об универсальных и объединяющих  культурных ценностях, а еще о советском наследии и о том, что нам из него брать, а что нет. 

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру