Балет Парижской оперы танцевал первую часть - «Изумруды», созданную на музыку Форе, а Сити-балет и Большой чередовались в «Рубинах» (на музыку Стравинского) и «Бриллиантах» (Чайковского). Все пять спектаклей шли с аншлагом и дали немало пищи для размышлений и сравнений.
«Драгоценности» сегодня в репертуаре многих компаний. Три, выбранные для фестиваля, оказались невольно в атмосфере соревнования, что только повысило температуру на сцене и в зале. Парижский балет, как и следовало ожидать, был гармоничен и элегантен в своей интерпретации: красота, почти скульптурная лепка поз, восхитительная пластичность рук, легкий юмор, нежная лирика, ничего чрезмерного, ничего лишнего, полное единение с музыкой Форе.
В «битве» Сити-балета с Большим победил... Баланчин. Каждая компания блистала там, где ближе оказались истоки баланчинской хореографии: Сити-балет в «Рубинах», Большой - в «Бриллиантах». Да, Екатерина Крысанова в дуэте с Артемом Овчарено, Юлия Гребенщикова и остальной состав «Рубинов» Большого были очень хороши: динамичны, игривы, сексапильны. Но когда на следующий день на сцене появились дуэт Меган Фэйрчальд и Хоакина де Луза и солистка Тереза Райхлен, стало ясно: многолетний опыт тесного сценического общения с балетами Баланчина на музыку Стравинского не прошел даром. «Вжитость» в лексику балета и абсолютная артистическая свобода, помноженные на соревновательный подъем, создали на сцене фейерверк чистой, почти невинной (несмотря на весь флирт и эротику) радости, озорства, почти детского и очень американского упоения жизнью. Казалось, что и оркестр играл быстрее, чем накануне, и танцовщики, заряженные невиданной энергией, ухитрялись «вписывать» в каждую секунду больше движений и смыслов. Лучшего исполнения «Рубинов» не припомню.
И не знаю лучшего исполнения «Бриллиантов», чем то, что представил Большой. Контраст с «Бриллиантами» Сити-балета был разителен. Надо заметить, что офрмление сцены было взято из спектакля Сити-балета. Но костюмы привезли свои: парижане - Кристиана Лакруа, москвичи - Елены Зайцевой. Сити-балет использует первоначальный дизайн Каринской, который сегодня выглядит старомодным и тяжеловесным, особенно если сравнить палевого цвета удлиненные пачки или мужские костюмы с «плечиками» в «Бриллиантах» с ослепительно белыми, простыми по форме, но изысканно украшенными костюмами Зайцевой. Да и геометрия баланчинских построений куда лучше выглядит в воплощении идеально стройного, выровненного, отточенного кордебалета Большого, которому в мире трудно найти равных.
Но главный ключ к этому триумфу - балеты Чайковского. «Бриллианты» - это путешествие памяти: Белое адажио из «Лебединого», Вальс Снежинок, Свадьба Авроры с ее имперским величием и блеском... Дань наследию Баланчина, взрастившему и для танцовщиков Большого еще более родному, чем балеты Стравинского для Сити-балета. Вот почему бессюжетные «Бриллианты» для них, как и Баланчина, полны реальных эмоций, отсылают к реальным ситуациям и открывают в себе смыслы, может быть и недоступные другим труппам.
И если звезда Сити-балета Сара Мирнс напоминала капитаншу команды по спортивной гимнастике - быструю, резкую, четкую, которой не терпится показать все свои трюки, то Ольга Смирнова в том же дуэте, поддержанная великолепным Семеном Чудиным, деликатным и сильным, казалась ожившим пластическим воплощением музыки Чайковского. Богиня и жертва, таинственно-отстраненная и печальная, в финале - увлеченная общим триумфом, но не утратившая своей царственной простоты, она притягивала и заполняла собой сцену. Каждый наклон головы, поворот, переплетение рук, изгиб стопы завораживали. То была сама поэзия.
Большой и завершит фестиваль - «Укрощением строптивой» Жана-Кристофа Майо.
