Музеи отдали пространство художницам

Женский мир

В Нью-Йорке новое поветрие: искусство женщин. Такое впечатление, что все музеи посвящают выставки – групповые либо монографические - художницам. Благо, женщин в искусстве становится все больше, да и упущенное надо нагонять.

Женский мир
Модели Рей Кавакубо в Метрополитен-музее

Мет-Бройер на Мэдисон, например, отдал целые этажи под ретроспективы бразильской абстракционистки Лигии Поп и минималистки Маризы Мерц, единственной женщины в группе радикальных итальянских художников 60-70-х годов Arte Povera («Бедное искусство», работавшее с «подножным» материалом – от картона до проволоки).

Институт костюма посвятил свою традиционную весеннюю выставку (вместе с пышным, тоже традиционным гала) 74-летней японке Рей Кавакубо, живущей и работающей между Токио и Парижем и делающей поистине фантастические одеяния из смеси самых, казалось бы, несопоставимых материалов и форм: кожа и кружева, войлок и шелк, мужской костюм с женскими пышными рукавами «фонариком», тюль и мех, оборки и узлы из огромных полотен... Это супер-рококо XXI века трудно представить себе на нормальном человеческом теле, но рассматривать (особенно в необычном пространстве, выстроенном для выставки) не просто  интересно, но по-настоящему волнует. Обратите внимание на черный «ливень из оборок» под названием «Рождение, замужество, смерть» - забыть это невозможно.  

Царство абстракции

В «женском параде» активно участвует МоМА. На третьем этаже – выставка “Making Space”, посвященная женщинам-художницам в послевоенном абстракционизме. Она собрана из запасников музея с добавлением того, что ему было обещано в качестве дара-наследия. Годы охвата – от 1945-го до конца 60-х: абстракция была тогда на пике популярности и в центре всевозможных экспериментов - с формой, цветом, объемом, фактурой, материалами и жанрами.

Отмечая направления, в которых эти эксперименты развивались, кураторы «затолкали» около 100 работ пятидесяти авторов в несколько тем: жестикулярная (читай – экспрессионистская) абстракция,  геометрическая, минималистская, эксцентрическая... Попутно – «Абстракция и дизайн», «Фактура и линия». Такое расположение по темам удобно для рассказа об исторической эволюции абстракционизма. Но  практически каждая из художниц была намного многогранней выделенной ей «клетки».  Вдобавок ограниченность места не дает возможности даже известным мастерам «показаться во всей красе», не все представлены лучшими и самыми показательными работами.

Все равно выставка интересная и значимая. Тут много знакомых имен: Ли Краснер (1908-1984) – ее яркое, интенсивное полотно сразу бросается в глаза при входе в первый зал, Луиз Невельсон (1899–1988), Луиз Буржуа (1911-2010), Ли Бонтеку (р. в 1931-м) - ее массивная «воронка» на стене в разделе «Эксцентрический абстракционизм» просто втягивает зрителя переплетением «ржавых листов», странным образом напоминая обугленный, «индустриальный» цветок), Магдалена Абаканович (р. в 1930-м) – здесь представленная не своими знаменитыми скульптурами, а повешенной на стену и похожей на гигантский осенний лист накидкой из толстого войлока под названием «Желтый Абакан». Есть и менее известные, многие – из Латинской Америки, и тут как раз и ждут самые большие открытия. 

Кураторы выставки Сара Мейстер и Старр Фигура пришли к ней почти случайно. Поскольку часть постоянной экспозиции, посвященная середине XX века, должна была временно переместиться, чтобы освободить пространство для ретроспективы Роберта Раушенберга, то им поручили сделать более сжатый вариант. Они начали перебирать коллекцию 1940-1980 годов и обнаружили, как много в ней потрясающих работ, созданных женщинами. При этом большинство были куплены в последние 15 лет и никогда не покидали хранилища!  

Пройдя по выставке, понимаешь, что эти работы заслуживают присутствия в центральных залах постоянной экспозиции как неотъемлемая часть художественного процесса. И не просто в силу способности радовать глаз и ум, но и потому, что они представляют особую эстетику, особый взгляд, в работах мужчин просто отсутствующий или не слишком выявленный. Хороший метод сравнения – супружеские пары: Джексон Поллок – Ли Краснер, Виллем де Кунинг – и его жена Илэйн, Дэвид Смит и Дороти Денер. Истинно женственное можно найти в  каждом экспонате – от маленьких коллажей Энн Райан до абстракции  Альмы Томас с ее веселой расцветкой и небрежно-наивной конструкцией.

Цитируя жизнь

Обаяние и силу «женского взгляда» ощущаешь и в залах шестого этажа музея, где проходит фантастически увлекательная выставка фотографий Луизы Лоулер (р. в 1947-м) “Why Pictures Now?”, где абстракции немного, зато женской наблюдательности, психологической тонкости, недавящего остроумия и идеального чувства формы и цвета – хоть отбавляй.

Названа (в переводе «Зачем сейчас картинки?») эта первая в Нью-Йорке ретроспектива 70-летней фотохудожницы по ее ранней (1981) работе – небольшой черно-белой фотографии с пепельницей. Идея проста: фотографий и вообще изображений накоплено искусством предостаточно, копировать жизнь неинтересно. А вот интерпретировать, анализировать, «цитируя» уже известные образы и таким образом переосмысляя в новом контексте – другое дело. И она начала следить за жизнью чужих картин, скульптур, фотографий в атмосфере музея, аукциона, улицы, дома коллекционера – помещая их в новый контекст, сталкивая с другими образами. Вместе с Синди Шерман, Лори Симмонс  и Барбарой Крюгер она была частью “Picture Generation” – группы художников, апроприировавших известные произведения (в том числе и работы друг друга) в стремлении создавать новое содержание. 

Вот одно из фото выставки: знаменитая картина «Белый флаг» Джаспера Джонса, висящая над такой же белой, безукоризненно-буржуазной и типично американской двухспальной кроватью. Вот другое: на нем - группа фотографий Синди Шерман, прислоненных к стене галереи в ожидании развески и ведущих между собой и с пространством совсем другой диалог, нежели тот, что увидят зрители готовой выставки. Еще один мощный образ: «отсек» галереи Мариан Гудман на ярмарке Арт-Базель-Майами-Бич, где только-только распаковали, но еще не собрали воедино гигантскую маску Пикассо, созданную Маурицио Каталаном, а за ней на стене – большая фотография Томаса Струта: люди в музее Пергамон смотрят на античные фризы. Скульптура, фотография, античность – все сплетается в узел ассоциаций, и каждый объект обретает новый смысл.

Интересно, что Лоулер «играет» и с собственными работами: переводит в разные форматы, переносит фотообразы на спичечные коробки и прочие бытовые предметы, подгоняет под нужный размер, искажает, если надо...

МоМА не забывает о молодежи: родившаяся в 1988 году Мартина Симз удостоилась здесь моновыставки, стержнем которой стала инсталляция, развернутая на основе полнометражного фильма “Incense, Sweaters, and Ice” («Благовония, свитеры и лед»), 2017 год. Симз снимала его, следуя дорогой великой миграции: от Миссисипи до Лос-Анджелеса. 

Символизм и юмор

В Новом музее современного искусства (New Museum, 235 Bowery) тоже засилье женщин. На втором этаже – первая в Америке ретроспектива (150 работ) итальянки Кароль Рама (1918-2015), которая родилась, умерла и почти всю свою жизнь провела в Турине и при том, что не имела профессионального художественного образования, оказала огромное влияние на таких художниц, как Кики Смит, Синди Шерман и другие, начав открыто говорить в своем искусстве о женском теле, сексуальности, болезни. Обладательница «Золотого льва» Венецианской биеннале 2003 года за вклад в искусство начинала со... скандала: ее первая выставка (в 1945 г.), посвященная эротике и психосексуальности, была закрыта властями Турина за «непристойность».

На третьем этаже – выставка калифорнийки Каари Аплсон (р. в 1972-м), которая с настойчивостью на грани одержимости занимается сбором вещей и бумаг - свидетельств жизни разных людей, компилируя из них видео, инсталляции, истории. Рядом – живопись лондонской художницы с североафриканскими корнями Линетт Ядом-Буакье (р. в 1977-м), вошедшей в финальную пятерку Премии Тернера в 2013 году, – ее картины продолжают традиции европейского портрета, хотя героями тут становятся вымышленные фигуры – почти всегда чернокожие.

В Еврейском музее – тоже женщины: на первом этаже, над доской информации, висят абстрактные яркие холсты аргентинки Вивиан Сатер (ее родители – евреи-беженцы из гитлеровской Германии), а в главном зале -ретроспектива Флорин Штетхаймер (1871-1944). Современница братьев Гершвин, Марселя Дюшана и Гертруды Стайн, на вечеринки которой собиралась вся артистическая элита Нью-Йорка, Флорин принадлежала к одной из самых богатых еврейских семей Нью-Йорка, никогда не была замужем и жила в огромной квартире на 58-й улице с матерью и двумя сестрами – постоянными объектами ее живописи. До Первой мировой войны она подолгу жила в Европе, переезжая из страны в страну, изучая искусство старых мастеров и встречаясь с коллегами. Влияние европейского  символизма и модернизма она изящно и с чувством юмора сплела с американской тематикой. Пятьдесят картин и рисунков плюс эскизы костюмов и театральных декораций – настоящий апофеоз умной, элегантной, игривой женственности. Есть на выставке и фотографии, и книги, а в конце – немой фильм, запечатлевший первую постановку (1933) оперы Вирджила Томсона «Четыре святых в трех актах», которая шла в декорациях и костюмах Штетхаймер.  

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Популярно в соцсетях

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру