В 1975 году я отправился в свою первую зарубежную поездку из Америки, купив билет до Лондона за 275 долларов. Поскольку квартира моя в Нью-Хейвене стоила тогда 150 долларов в месяц, билет особенно дешевым мне не показался.
В лондонском метро тогда еще были вагоны для курящих, как в нью-йоркских электричках. Но меня больше удивили в вагонах не курильщики, а плакатики на стенах, призывавшие пассажиров сигнализировать обслуге о подозрительных предметах. В королевстве тогда свирепствовали ирландские самостийники, которые любили взрывать бомбы в транспорте, но нам это было в новинку.
В 1979 году боевики «Ирландской революцонной армии» взорвали яхту лорда Маунтбэттена, о котором я как профессиональный индолог знал с юности, и одна английская радиостанция поручила мне описать реакцию нью-йоркцев на этот теракт. У меня хватило ума взять интервью у пьяных от радости ирландцев в баре «Гринсливс» на Второй авеню и 31-й улице. Начальство их отзывов не оценило.
Вернемся к Масуду, который родился под Лондоном в 1964 году на Рождество. Звали отрока Адриан Рассел Аджао. Два года спустя его 17-летняя мать вышла замуж вторично, и мальчика стали называть Адриан Элмс. Он ходил с этим именем почти 40 лет, когда перешел в ислам и снова переименовался, на этот раз окончательно. Обращение, как часто бывает на Западе, произошло в тюрьме. До этого Адриан произвел троих детей и имел несколько судимостей, в том числе за то, что пырял потерпевших ножом. Он занимался тяжелой атлетикой, что всегда полезно в тюрьме, и выглядел биндюжником.
Уверовав в магометанство, наш герой женился на мусульманке, переехал в Саудовскую Аравию, родившую нам подавляющее большинство сентябрьских угонщиков, и впитывал тамошний ваххабизм, то есть фундаменталистскую разновидность ислама, буквально трактующую Коран. Он зарабатывал на жизнь преподаванием английского, получая зарплату у саудовского правительства. Лет семь назал Масуд вернулся в Англию и осел в Бирмингеме, известном своими шариатскими оазисами, в которые нет входа неверным, в том числе госслужащим и полиции.
Неделю назад он въехал на Вестминстерский мост, на котором, как всегда, было много лондонцев и туристов, и помчался на внедорожнике через толпу, поранив около 50 человек, некоторых весьма тяжело, поэтому первоначальное число жертв (пять) не обязательно будет окончательным. Проломив ограду Вестминстерского дворца, где заседает Матерь парламентов, он выскочил из машины, размахивая ножами. Дорогу ему преградил полисмен по имени Кит Палмер, который, по доброй британской традиции, был безоружен. Правда, на нем был бронежилет, который рассчитан на то, чтобы выдержать удар ножа.
Беда в том, что исламисты распространяют в Сети руководства о том, куда надо бить ножом в таких случаях. Масуд именно туда и ударил. Слава Богу, поблизости оказался телохранитель министра обороны страны. Вопреки доброй британской традиции он был вооружен и застрелил джихадера-самоучку, который, насколько удалось пока выяснить, не был связан ни с одной из матерых террористических организаций. Как всегда, поначалу власти и большинство комментаторов гадали, чем же руководствовался душегуб Масуд, и опасались, что теперь из-за него могут пострадать невинные мусульмане.
Самым известным исследователем ислама на Западе считается американский профессор Бернард Льюис. В 2004 году он ошеломил Запад, заметив в интервью немецкой газете «Ди вельт»: «К концу столетия Европа будет исламской». Льюис не исключил, что это произойдет и раньше. Мне эта цитата попадалась давно, но в связи с побоищем в Лондоне ее вспомнил сейчас не я, а бывший федеральный прокурор Эндрю Маккарти, судивший в 1995 году группу террористов во главе с умершим на днях слепым шейхом Омаром Абдель Рахманом, которые собирались взорвать нью-йоркские достопримечательности, такие как ООН и тоннели под Гудзоном. Ну, ООН мне не жалко, а за тоннели я бы переживал.
По словам Маккарти, который ушел из прокуратуры в 2003 году и живет публицистикой консервативного толка, Льюис не имел в виду, что мусульмане превысят гяуров по численности. Он имел в виду буквально, что Европа будет исламской. Как уже местами Бирмингем.
Множество отдельных мусульман желают мирного сосуществования с неверными, а то и готовы ассимилироваться. Ислам же, по словам автора, стремится к господству. Масуд был одним из его воинов, поэтому Маккарти и вспомнил сейчас знаменитую цитату Льюиса. Отнюдь не все мусульмане исповедуют ислам в этом понимании. Я был женат уже на троих и охотно это удостоверяю, Масуд же и такие, как он, по словам Маккарти, воспринимают ислам не просто как систему религиозных верований, но и как цивилизацию, конкурирующую с западной. «У нее своя собственная история, принципы, ценности, нравы и судебная система, - пишет автор. - Ислам в этом понимании - не западный. Он антизападный». И, очевидно, не очень провосточный.
