Шина Уэгстаф, четыре года назад приглашенная возглавить отдел современной живописи и скульптуры Мет (до этого она работала в лондонской Тэйт-модерн), дала ему новое название: Мет-Бройер, в честь архитектора Марселя Бройера (Breuer), по проекту которого здание было построено в 1966 году.
Мет не стал перестраивать этот образец брутального стиля, который в свое время вызвал взрыв возмущения нью-йоркцев, а ныне считается шедевром послевоенной эпохи. Просто убрали поздние переделки, осторожно отреставрировали обветшавшее, очистили от грязи (что обошлось в 15 млн долларов) и с умом разместились в этом большом пространстве так, что и экспонаты, и оно само «заиграло».
Все, что здесь сейчас происходит, можно объединить одним словом - открытие. Заново открылось в своей суровой красоте здание Бройера. Открытием стали и выставки, разместившиеся в здании. Например, первая в Америке музейная ретроспектива выдающейся индийской художницы Насрин Мухамеди (1937-1990). Здесь рисунки и фотография, жанры, в которых она по-настоящему нашла себя, хотя начинала с красочной живописи во французском стиле. Я никогда не думала, что абстракция, да еще минималистская, может быть ТАК красива, поэтична, музыкальна и... живописна. Бессловесная, она полна экспрессии. Приглушенные тона, тончайшая работа карандаша или пера, элегантная сеть линий, камерные размеры работ, дневники и эскизные тетради в витринах - все это идеально вписывается в пространство второго этажа с невысокими потолками и почти полным отсутствием дневного света.
Мохамеди родилась в Карачи, а в 1944 году, еще до основания Пакистана, ее семья переселилась в Бомбей. В конце 1950-х Насрин училась в Лондоне, в Школе искусств Св.Мартина, потом жила в Бахрейне, в 1960-е снова училась - уже в Париже, много путешествовала (Кувейт, США, Япония, Турция, Иран), находя вдохновение в исламской архитектуре, эстетике дзен-буддизма, пейзажах пустыни. Она по натуре была философом, много читала, много думала над своим искусством. С 1972 года преподавала, находилась под влиянием теорий Кандинского - не только его работ, но и его теорий. Она искала «состояние, стоящее выше страданий и наслаждения». В последние годы она страдала от наследственного неврологического заболевания и постепенно теряла власть над своим телом, способность передвигаться в пространстве. Симптомы напоминали болезнь Паркинсона, но каким-то чудом она сумела до конца сохранить способность рисовать.
Индийская тема совсем в ином преломлении представлена в музее самым знаменитым сегодня джазовым пианистом Америки, потомком эмигрантов из Индии, 44-летним профессором Гарварда, выпускником Йеля (по специальности физика и математика) и автором 20 компакт-дисков Виджаем Айером (Vijay Iyer). Он в этом году артист-резидент в Мет и почти ежедневно выступает сейчас в Мет-Бройере. К тому же в небольшом зале первого этажа его музыка звучит как один из компонентов завораживающе-интересной видеоинсталляции.
Третий и четвертый этажи - со все расширяющимся пространством и более высокими потолками - отданы главной выставке: «Неоконченное. Мысли, оставшиеся видимыми» (“Unfinished: Thoughts Left Visible”). Тема поистине бесконечная и не слишком исследованная, то есть дающая возможность открытия и малознакомых картин и скульптур, и малоизученных проблем. Это взгляд на произведения, по тем или иным причинам не завершенные авторами и все же обладающие огромной силой воздействия и художественной ценностью. Охват времени - пять веков. В самом начале - главные имена Ренессанса: Ян ван Эйк (его «Святая Варвара» - самая старая работа на выставке, 1437), Леонардо да Винчи (эскиз женской головки, где совершенно выполненное лицо обрамляют вместо волос всего несколько штрихов, 1500-1505), рисунок Микеланджело, Тициан (позднее «Наказание Марсия», прибывшее на выставку из Чехии), Эль Греко (из собрания Мет), батальная сцена Рубенса, Рембрандт... Причины неоконченности могут быть разными (и около почти каждого экспоната - подробная информация-размышление об этом): смерть объекта (или самого автора), более важные заказы, требующие немедленного завершения, недовольство художника тем, что получается, охлаждение к теме - да мало ли что может вклиниться в творческий процесс!
Но некоторые работы подписаны. Значит, автор считал их завершенными? Но почему отдельные детали кажутся размытыми, неотшлифованными? Намеренно? Для большей выразительности? На закате Ренессанса возникла даже эстетика non finito, своего рода антипод царившей тогда «отлакированности» и детализированности. «Неоконченное» стало обретать самостоятельную художественную ценность. И где граница между оконченным и неоконченным в пейзажах Тернера (пяти из них отдан даже особый «отсек»)?
На четвертом этаже - век 20 и 21, где граница эта еще более размыта, и известный «Арлекин» Пикассо соседствует с его же впервые выставленной «Женщиной в красном кресле» и пейзажами Сезанна. Здесь есть почти все «кто есть кто» современного искусства, и эволюция «незавершенности» становится еще более наглядной. Сегодня за ней чаще всего скрывается растерянность перед миром, который слишком многослоен, слишком сложен, чтобы у художника нашлись прямые и точные ответы.
