Если кто не помнит или был тогда еще юн и несведущ, этого чернокожего красавца обвиняли в двойном убийстве – его жены Николь и ее друга Рона Голдмана. Все неопровержимо указывало на О-Джея, без вариантов. Но нанятая им команда адвокатов в ходе восьмимесячного процесса совершила юридическое чудо – нашла изъяны в аргументации прокуроров, умело дискредитировала слабые звенья в системе улик. В общем, произошла сенсация – фактического убийцу оправдали. Правда, затем, на гражданском суде, Симпсона признали ответственным за убийство, наложили на него огромный штраф, - но это уже другая история.
В «команду мечты» адвокатов, блистательно отмазавших Симпсона, входил и Алан Дершовиц, авторитетный законник, в послужном списке которого - громкие победы и подзащитные со звездными именами (назову хотя бы Майк Тайсон, Меира Кахане и Джонатана Полларда). В 1997 году, благодаря помощи доброго друга, бостонского фотографа Валерия Спитковского (увы, он умер несколько лет назад), мне удалось пробиться к Дершовицу. Он согласился дать интервью. Долгая и содержательная беседа была опубликована в газете «Новое русское слово», где я тогда работал.
Сегодня идеи и принципы 77-летнего Дершовица вовсе не утратили остроты и полемичности, а может, стали даже более злободневными. Он и сегодня востребован американским обществом. До 2013 года - профессор юриспруденции Гарварда, блистательный литератор, оратор, телекомментатор, автор десятка книг, многие из которых стали бестселлерами.
Я предлагаю вашему вниманию самые любопытные фрагменты нашего тогдашнего диалога, который проходил в Гарвардском университете, в кабинете профессора Дершовица.
- Господин Дершовиц, в вашей книге “Обоснованные сомнения” меня изумила способность автора виртуозно уклоняться от личных суждений относительно виновности или невиновности Симпсона. Не кажется ли вам, что, сохраняя преданность клиенту, вы вступаете в конфликт с моралью?
- За доказательствами своей правоты я хотел бы обратиться к прошлому. Когда я побывал в Советском Союзе - сначала в 1974 и 1978 годах, а затем в 80-е годы, чтобы защищать диссидентов, которых обвиняли в различных преступлениях, мне стало ясно, что для большинства советских людей то, что я делал, было аморальным. Я находился в оппозиции советскому режиму. Я не знал, виновны они или нет. У меня были друзья-юристы в Советском Союзе, которые во время процессов шептали мне на ухо: “Они виновны, они виновны”. Я и сегодня не знаю ответа. Я НЕ ВЕРЮ ВЛАСТЯМ. Когда я берусь за новое дело, то руководствуюсь четырьмя правилами. Первое: никогда не верь тому, что о твоем клиенте говорят власти. Второе: никогда не верь тому, что о твоем клиенте говорят масс-медиа. Третье: никогда не верь тому, что говорит о твоем клиенте Полиция. И четвертое: никогда не верь тому, что говорит о себе сам клиент. ВСЕ ОНИ МОГУТ ТЕБЕ ЛГАТЬ.
- Но бывают, наверное, случаи, когда вы не можете не чувствовать: ваш клиент виновен. И тем не менее вы его продолжаете защищать, даже если это Симпсон, ведь так? Неужели вы не ощущаете принципиального различия между делами политических “рефьюзников” и диссидентов, таких как Щаранский, и уголовным делом Симпсона?
- Я представлял не только Щаранского, но и плотника Пинхаса Пинхасова. (Честного, как потом выяснилось, дербентского плотника упекли в тюрьму за то, что он подал заявление на выезд в Израиль. Но формально судили за жульничество. Дершовицу удалось оспорить приговор, и плотник благополучно отбыл в Израиль. - О.С.). И я не знаю, виновны они или нет. Я не пророк. Я не могу торжественно провозгласить: виновен! Или - невиновен! Я ВЕРЮ В ПРОЦЕСС ПРАВОСУДИЯ. Этот процесс в Советском Союзе был дискредитирован из политических соображений. Этот процесс часто искажается и в США. О деле Джулиуса и Этель Розенберг я размышляю уже пятьдесят лет. Пятьдесят лет! Мой кузен раввин присутствовал при их казни, видел, как палачи включали рубильник. Единственный раз в жизни меня ударил отец, когда десятилетним мальчиком я подписал петицию с требованием помиловать Розенбергов. Ни один адвокат не взялся их защищать, все были уверены в их виновности. Их ненавидели за то, что они коммунисты. Но вот прошло полвека, и стало ясно, что Этель Розенберг почти наверняка была невиновна, а Джулиуса Розенберга почти наверняка “подставили”. То есть он был советским шпионом, но не передавал Москва секретов ядерного оружия. И прокуроры лгали. Такие дела убеждают меня - НАДО ИЗО ВСЕХ СИЛ ЗАЩИЩАТЬ КЛИЕНТА, НЕЗАВИСИМО ОТ ТОГО, ЧТО О НЕМ ГОВОРИТ ВЕСЬ МИР.
- Значит, преступник может преспокойно улизнуть от наказания? А как же мораль, как же право?
- В западной юриспруденции есть правило: лучше помиловать десять виновных, чем осудить одного безвинного. Да, время от времени виновный ускользает от правосудия. В Советском Союзе во времена гонений на “отказников” правило было другим: лучше осудить десять невиновных, чем помиловать одного виновного. В эпоху Сталина эта формула применялась в чудовищных масштабах.
- Грубые ошибки прокуроров привели к оправданию О-Джея Симпсона. А если бы их не было?
- Дело не в том, что они совершили ошибки. Мы их подтолкнули к ошибкам. Мы с Бобом Шапиро использовали стратегию быстрого процесса, чтобы не дать прокурорам подготовиться. Использовали каждую ошибку обвинения. Собственно, в этом и заключается работа адвоката. Когда я брался за дело Симпсона, ему угрожала смертная казнь. Я никогда не отказываюсь от дел, грозящих подсудимому смертной казнью. И я буду защищать любого, кому она грозит. Я готов был поехать в Израиль и защищать Ивана Демьянюка, который, вероятно, служил в Треблинке, когда там убивали членов моей семьи. Но мне настолько противен институт умерщвления, что я добровольно вызвался защищать Демьянюка.
- В книге “Обоснованные сомнения” вы пишете: “оправдание Симпсона способствовало торжеству правосудия”. Но многие считают, что “процесс века” исказил правосудие по меньшей мере в двух аспектах. Первый - расовый фактор оказался важнее истины. Второй - богатому и знаменитому легче избежать наказания, чем простому смертному.
- Начнем с последнего утверждения. Это не так. Майклу Милкену, богатейшему человеку Америки, не удалось уйти от наказания. Не удалось и Леоне Хелмсли, и Майклу Тайсону. Многих богатых и знаменитых отправляли в тюрьму. Конечно, у них больше шансов выиграть судебное дело. Но нас же не удивляет, что богатые и знаменитые получают лучшую медицинскую помощь, посещают лучшие колледжи, живут в лучших домах. Это же капиталистическое общество! Многие русские приехали в Америку только потому, что они предпочли капитализм коммунизму. Чем человек богаче, тем больше правосудия. Да, это негативная сторона капитализма, да, это ужасно. Поэтому, кстати, половину своих дел я веду бесплатно, чтобы защитить неимущих на таком же профессиональном уровне, как Симпсона или Хелмсли.
- Уголовный суд над Симпсоном многие считают провалом правосудия, а второй суд, гражданский - местью за провал. Они довольны решением второго суда, рады, что Симпсон наказан финансово - выплатой огромной суммы.
- Они неправы. Если Симпсон это сделал, потеря денег - вовсе не достаточное наказание, он должен в таком случае остаток жизни провести в тюрьме. Вердикт второго суда никого не должен удовлетворить. Если он сделал это - вердикт неправильный . Если не он это сделал - тоже неправильный. Но, кстати сказать, ЮРИДИЧЕСКАЯ СИСТЕМА СУЩЕСТВУЕТ ВОВСЕ НЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ПРИНОСИТЬ ЛЮДЯМ УДОВЛЕТВОРЕНИЕ. Хотите удовлетворения - идите к массажисту. Хотите жить в реальности демократии - научитесь понимать ее сложности, непоследовательность и противоречия. Мы живем в сложном мире. Мир Сталина был простым. Ты нравился Сталину - хорошо, не нравился - тебя убивали. Простой мир. Одна из моих любимых книг - биография Ильи Эренбурга, написанная Джошуа Рубенстайном. Удивительная, великолепная книга! Чего только ни приходилось делать Эренбургу, чтобы выжить при Сталине! Мы, американцы, счастливые люди. Нам не нужно быть Эренбургами. Мы живем в хорошие и сложные времена. И нас не должна обманывать привлекательность простых решений. Простые решения - это нацизм и коммунизм, фашизм и диктатура. Демократы контролируют Белый дом, республиканцы – Конгресс. Как-то это сложновато, правда? Может быть. Но именно эта сложность гарантирует демократию.
Дершовиц увековечен режиссером Барбетом Шредером в фильме “Поворот судьбы”, экранизации его одноименной книги о знаменитом процессе Клауса фон Бюлова, потрясшем в свое время Америку. Аристократа фон Бюлова обвиняли в убийстве жены, пребывавшей в коме. Благодаря изобретательной защите Дершовица фон Бюлов был оправдан. Дершовица в фильме играет Рон Силвер. В одном эпизоде адвокат рассказывает сон: “ Звонит мне Гитлер, он, оказывается, остался жив. Звонит и говорит, что ему позарез нужен адвокат. Я говорю ему - приезжайте, какие, мол, разговоры. А сам думаю: буду защищать или убью?”
Я напомнил Дершовицу эту притчу и спросил, готов ли у него ответ на этот вопрос.
- Да. В 1943 году я бы его убил голыми руками. Но если бы сегодня столетний Гитлер выбрался из бразильских джунглей и не нашлось бы никого, кто взялся бы его защищать, я стал бы его адвокатом. Потому что есть система правосудия, и даже такой сукин сын, как Гитлер, вправе рассчитывать на нее. Я, вероятно, проиграл бы дело Гитлера, но я бы его защищал.
- Адвокаты циничны. Это фирменный признак профессии?
- Да, адвокат обязан быть циником и никому не верить.
- И что, нет не циничных адвокатов?
- Нет. Я сам во всех отношениях агностик - в отношении Бога, в отношении науки и правосудия. Я подвергаю сомнению все.
- У вас есть иконы, то есть люди, которыми вы восхищаетесь?
- Есть люди, к которым я испытываю огромное уважение. Эли Визель. Натан Щаранский. Но они не иконы. Щаранский и Юлиус Эдельштейн, оба мои бывшие клиенты, делают большие ошибки. Натан меня любит, я люблю его, но мы критикуем друг друга. Иконы стоят у меня на полке. Православные иконы, которые я привез из Советского Союза. Я коллекционирую их, но не поклоняюсь им.
