В конце марта группа российских журналистов, представляющих лояльные президенту СМИ, встретилась в Дамаске с президентом Башаром Асадом, который утверждал, что украинский и сирийский кризисы спровоцированы Западом с целью ослабить Россию. «Они хотят разжигать войны и менять власть везде», - сказал Асад о западных державах.
Но и месяц назад вообразить открытое, под российским флагом, участие России в сирийской войне было почти невозможно. Поставки оружия, военные советники, обмен разведданными - такая помощь режиму не выходила за рамки приемлемого мировым сообществом. Однако Владимиру Путину требовалось другое. В своей речи с трибуны Генассамблеи ООН он ясно сказал, что именно: он хотел не присоединиться к коалиции 62 стран, а возглавить ее, перехватить инициативу у «ослабевшей» и «безвольной» Америки. В идеале - стать лидером глобальной войны с терроризмом.
В качестве артподготовки к судьбоносному визиту в Нью-Йорк в середине сентября сразу на нескольких полигонах Центрального и Южного военных округов были проведены масштабные учения «Центр-2015», в ходе которых отрабатывались действия крупной вооруженной группировки. На учения были приглашены военные атташе 40 стран. «Если Путин сможет убедить Обаму принять его предложение, это станет одним из величайших дипломатических триумфов за все 15 лет его пребывания у власти», - писал под впечатлением этих приготовлений еженедельник «Тайм».
По всей видимости, если бы это удалось, Москва готова была направить в Сирию наземные войска. Однако камнем преткновения, как теперь очевидно, стала судьба Асада. Дача в Серебряном Бору, как для афганского вождя Бабрака Кармаля, Кремлю казалась насмешкой. Как и в случае Януковича, он настаивал на том, что Асад - легитимный лидер и должен участвовать в политическом процессе. Белый дом отвечал, что Асад утратил легитимность вследствие зверств по отношению к собственному населению и должен уйти. Участие России в военных действиях приветствуется, но только в составе существующей коалиции. И уж конечно, ни о каком «размене» Сирии на Украину речи быть не может.
Такой афронт обидел Путина, и он решил действовать самостоятельно. Населению был предложен тройной мотив. Во-первых, Сирия - дружественное России государство, «единственный союзник» на Ближнем Востоке - обратилась с просьбой о помощи, как когда-то Афганистан. Во-вторых, как заявил президент России, «не секрет, что так называемое «Исламское Государство» давно объявило нашу страну своим врагом». И наконец, «не надо быть специалистом по этим вопросам, чтобы понять: если они достигнут успеха в Сирии, то неминуемо вернутся в свои страны, придут и в Россию».
В том, что просьба Асада о помощи была, сомневаться не приходится. Однако его режиму требуется помощь в защите не столько от ИГИЛ, сколько от вооруженной оппозиции. Именно с ней воюет правительственная армия. Именно она угрожает режиму в первую очередь. И первые же боевые вылеты российских бомбардировщиков показали, что перед ними поставлена именно эта задача.
Угроза России со стороны ИГИЛ сильно преувеличена. Собственно, речь идет об одном-единственном видеоролике, записанном в сентябре прошлого года на авиабазе Табка в провинции Ракка, захваченном ИГИЛ еще в августе. Обещание Путину освободить Чечню и весь Кавказ носило явно неофициальный, самодеятельный характер. От руководства ИГИЛ никаких угроз России не исходило. И вряд ли кто-то из этого воинства вернется в Россию - едут как раз в обратном направлении. Что касается терроризма, то здесь произошла явная подмена понятий. Игиловцы - не террористы.
2 октября на традиционной большой пресс-конференции в Белом доме Барак Обама много говорил о России и Сирии. «Коалиция Путина, - сказал президент, - в данный момент состоит из Ирана и Асада». Односторонние действия России, по мнению Обамы, лишь укрепляют ИГИЛ, поскольку ослабляют его противника. Перезагрузки-2 не получилось.
