Однако многие дети, вырастая, оказываются заурядными людьми, ничем не примечательными, с весьма средними способностями и средними успехами. Повод ли это для разочарований? Ни в коем случае. Смогут ли эти обычные ребята, повзрослев, быть счастливыми и успешными в своем деле? Безусловно.
Проблема, однако, в том, что в сознании сегодняшнего американского общества господствует преклонение перед теми, кто во всем и всегда первый. И поэтому получается, что дети должны попасть в верхний 1%. Это всегда деньги, престиж, стабильность. Стоит ли придерживаться такого ориентира? Не порождает ли это неоправданные ожидания?
Не ставит ли родителей в ложное положение, накладывая на них обязательства, которые они порой не в состоянии выполнить. Как поется в известной песне, «ведь пряников тех все равно б не хватило на всех». Четверть миллиона абитуриентов подают ежегодно в восемь самых престижных колледжей, составляющих так называемую «Лигу плюща». Будет принято лишь 9%.
Почти два с половиной миллиона детей тренируются до седьмого пота в бейсбольных командах «Малой лиги» (Little League). В главной лиге лишь 750 вакансий в начале каждого сезона. Таким образом, шансы составляют 0,0313% .
«Пора переосмыслить, что означает быть исключительным и стоит ли вообще стремиться к тому, чтобы быть №1», - эту фразу журналист Джеффри Клугер вынес в подзаголовок своей статьи «Похвала обыкновенному ребенку», опубликованной в одном из последних номеров журнала Time.
Перевоспитать родителей
Переосмысление, конечно, должно начинаться с пап и мам. Ведь именно им в первую очередь приходится беспокоиться обо всем - тратиться на репетиторов, ежевечерне проверять домашние задания, искать летние программы, которые должны приблизить любимое чадо к вершинам успеха. Ведь именно они переживают за каждую плохую отметку, сходят с ума во время каждого экзамена.
«Это становится заразительным, - говорит Ричард Вайсбурд, лектор из Гарварда, автор книги «Какими мы должны быть родителями». - Посмотрите, что происходит в гонке за то, чтобы попасть в престижные колледжи. Соседскому ребенку в восьмом классе наняли репетитора по SAT. Если вы не сделаете то же самое, вам кажется, что вы предали свое дитя».
К тому же, не будем закрывать глаза на то, что в этом состязании не все в равных условиях. Мальчики и девочки в состоятельных семьях с рождения привыкают к тому, что им положено все. Их папам и мамам ничего не стоит оплатить дополнительные занятия и частных учителей. Но так не у всех. «Существуют расовые, классовые и культурные различия, - подчеркивает Вайсбурд. - Во многих рабочих и иммигрантских семьях, например, не очень-то часто напоминают детям, что они какие-то особые».
Что касается иммигрантов, то, может быть, это в меньшей степени относится к русскоязычным родителям. Многие из них воспитаны в традиции разбиться в лепешку, но сделать из ребенка чемпиона по фигурному катанию или скрипача-лауреата. Пусть даже с деньгами туго. Итак, автор статьи в Time советует родителям осознать, что они в гораздо меньшей степени, чем им кажется, в состоянии держать под контролем образование своих детей. Примиритесь с реальностью.
Это подействует на вас отрезвляюще, и в то же время вы почувствуете облегчение. И если все-таки придет в голову записать дочку в летний лагерь с балетным уклоном или определить сына в скрипичный класс, сначала крепко задумайтесь: а кому это нужно? Вам или им? Ведь иногда хорошие дети делают что-то только потому, что им так говорят родители, хотя это занятие, может быть, им самим совсем не по душе.
«Заинтересованность должна исходить изнутри», - напоминает Брэд Бушмен, профессор коммуникаций и психологии в Университете штата Огайо. Мысль банальная. Однако о том, что за ней кроется, часто забывают. И это оборачивается неприятностями. Годами дети делают, иногда из-под палки, то, чего хотят родители. Но наступает момент, когда вспыхивает бунт. Такое случилось и в семье профессора Бушмена.
Его дочка шесть лет занималась восточными единоборствами. Но за шесть недель до того, как получить черный пояс, бросила. Надоело, да так, что сил никаких не было продолжать. «Как мы ни старались ее переубедить, ничто не помогало», - вспоминает Бушмен. Но может быть, не надо было стараться. Сейчас он склонен согласиться, что не надо было.
Когда речь идет о дополнительных занятиях по школьным академическим дисциплинам, конечно, надо убеждать ребят, что это для них важно и полезно. Но помните, что вы не можете получить за них «пятерку» на экзамене. Настойчивость хороша до известного предела. «Как вы узнаете, что надо отступиться? - говорит профессор Бушмен. - Когда вы почувствуете, что у них иссякла мотивация».
Что же касается колледжей, то важно, чтобы даже самые агрессивные родители перестали фетишизировать «Лигу плюща» и поняли, что на этой восьмерке свет клином не сошелся. «Огромное количество штатных колледжей обеспечивают отличное образование, - уверяет Нэнси Хилл, профессор Harvard Graduate School of Education. - Вы можете академически процветать там и в то же время ничего толком не добиться в Ivy League».
Родителям также необходимо принять как должное то, чему дети хотят учиться в колледже, и не вмешиваться в их выбор, не твердить: «Нет, стань врачом», когда ребенок предпочитает диплом менеджера гостиницы. «Можно вырастить несчастного миллиардера, а можно счастливого хозяина магазина или социального работника», - пишет Джеффри Клугер.
RULER нам поможет
В примерно 800 школах по всей стране сейчас применяется программа, разработанная в Йельском университете, в Центре эмоционального интеллекта (Center for Emotional Intelligence). Программа называется RULER. Это аббревитура от слов Recognizing, Understanding, Labeling, Expressing, Regulating (то есть «распознавание, понимание, определение, выражение, регулирование»).
Один из авторов, специалист Йельского университета по проблемам детского развития Марк Брекетт, видит смысл программы в том, чтобы воспитывать эмоциональный интеллект (как бы странновато ни звучало это выражение) и балансировать стимулы,таланты и цели. Что, в свою очередь, помогает ученикам лучше разобраться в том, что составляет их сильные стороны.
«Взгляните на успешных людей. Скажем, на звезду соккера, - поясняет Брекетт. - Они упражняются по 10 часов в день. Они, можно сказать, берут с собой мяч в постель, когда отправляются спать. Но вопрос в том, а каков ваш уровень готовности взвалить на себя такое обязательство? И каковы ваши шансы преуспеть»?
С такого рода вопросами надо быть поосторожнее. Если задавать их неделикатно, можно ослабить у ребенка мотивацию к тому, к чему он, может быть, действительно имеет способности. Но заданные тактично, они помогают лучше разобраться в себе и переключиться на то, что лучше всего соответствует его наклонностям и талантам, если таковые в нем есть.
«Вы хотите, чтобы у ваших детей были мечты и видение будущего, - говорит Марк Брекетт. - Но им в не меньшей степени необходимо эмоциональное воспитание, чтобы найти для себя правильную стратегию».
Сколько лет учиться в колледже?
Беспокойство родителей о том, чтобы помочь ребенку взобраться на самые верхние ступени социальной лестницы, эксперты склонны объяснять превратностями американской экономики за последние 30-40 лет. Падения и взлеты на бирже в 1980-х, бум онлайновых компаний в 1990-х, кончившийся кризисом, еще более масштабный финансовый кризис 2008 года... Все это сопровождалось «вымыванием» среднего класса. Разрыв между теми, кто наверху и кто внизу, непрерывно увеличивался. И у родителей, соответственно, росло желание найти для своих чад такую дорогу в жизни, которая привела бы их к стабильному благополучию.
Отсюда все эти метания. Обнаружился у маленького ребенка проблеск математических способностей - нагружают его преждевременно премудростями алгебры. Проявился малейший интерес к музыке или спорту - нанимают учителя или записывают в секцию. При этом никто не пытается понять, является ли это подлинным призванием мальчика или девочки, или, может быть, гимнастика, шахматы, танцы - это всего лишь хобби.
Но ребенка подталкивают, убеждают, что так будет для него лучше, и он слушается и выбирает профессию, для которой не создан. К тому же родители часто неосознанно видят в детях свое продолжение и распространяют на них свои амбиции. Скажем, отец, работающий бухгалтером, но когда-то мечтавший стать пианистом, лелеет надежду, что музыкантом будет сын, и делает для этого все, хотя, может быть, у мальчика совсем иное предназначение.
Еще один вопрос, который сейчас обсуждается по всей стране. Утвердилось мнение, что закончить четырехгодичный колледж - это гарантия более высокооплачиваемой и стабильной работы. И в основном это верно. Статистика занятости показывает, что чем выше уровень дипломов, тем меньше процент безработицы для соответствующих категорий их обладателей. То есть иметь master degree это надежнее по сравнению с bachelor degree, а bachelor имеет премущество перед associate. Все это так.
Но при этом оказались недооцененными многие двухгодичные колледжи, выпускающие квалифицированных электриков, механиков для авиалиний, средний медицинский персонал, специалистов по обслуживанию компьютеров и.т.п. Нужда в таких работниках большая. Зарплата приличная. Но вакансии остаются незаполненными, потому что школьников ориентируют на нечто более престижное, но, может быть, на самом деле менее для них подходящее.
Какой же вывод делает Джеффри Клугер? Он обращается к родителям: перестаньте обманывать себя и дурачить своих детей. Не надо убеждать их в том, что жизнь - это гонка по прямой, в которой лишь 1% приходит к финишу с хорошими деньгами. А остальные проигрывают. «Нам же будет лучше, - пишет он, - если мы поймем, что есть много разных гонок с дистанциями разной длины и разными призами. Задача для родителей - помочь детям найти ту, что больше всего для них подходит».
