Программа фестиваля открывается каждый год в середине апреля грандиозным фейерверком над рекой Огайо и заканчивается в первую субботу мая скачками на легендарном ипподроме Churchill Downs. В дни праздника проходят сотни культурных, спортивных, студенческих и просто развлекательных мероприятий. В числе событий-старожилов несколько гонок, и все Великие.
И я там был, мед-пиво пил. На Великих гонках воздушных шаров не летал, но в корзине гондолы сидел. На Великих крысиных гонках ставил на крысу-альбиноса, но моя блондинка перед самым финишем побежала в обратную сторону. На Великих матрацных гонках прокатился по улице на кровати.
Особо надо отметить Великие пароходные гонки на борту еще одной нашей достопримечательности. «Красавица Луисвилля» в этом году отмечает столетний юбилей. «Красавица» - старейший в мире работающий речной пароход. Она всего на два года моложе «Титаника», но по-прежнему шлепает лопастями по глади Огайо-ривер. И, как еще! «Красавица» снова стала победителем Великих гонок в соревновании с гораздо более молодой гостьей из Цинциннати. По этому случаю капитан нашей старушки Марк Доти был увенчан традиционными серебряными рогами. И, наконец, само дерби. Без всяких эпитетов, каждый знает, оно - самое Великое.
После Гражданской войны кентуккийский полковник Мериветер Льюис Кларк (правнук знаменитых американских первопроходцев) побывал в командировке в Англии.
Из британских впечатлений ему больше всего запали в душу британские дерби. Вернувшись в родной Луисвилль, полковник основал на окраине города место для скачек. Впоследствии Churchill Downs было суждено стать самым знаменитым ипподромом Америки. Именно отсюда и пошли легендарные Кентуккийские дерби.
За долгую историю этих скачек на них побывала добрая половина президентов США, миллиардеры, модные писатели, режиссеры, звезды Голливуда и кумиры спорта. Для VIP на ипподроме - скромные трибуны по 90 тысяч долларов за место и легендарный коктейль - мятный джулеп - за тысячу. Для публики попроще - так называемый infields (поле в центре стадиона), сорок баксов за вход и пиво по шесть за банку.
У главных ворот ипподрома - ярмарка женского тщеславия. Кино-телезвезды соперничают с миллионершами и американскими Эллочками-людоедками по части шляп. Только на дерби мужчина может убедиться, что все-таки женщину украшают не столько ноги, сколько голова. Если она, конечно, в шляпе. Здесь женская фантазия творит чудеса, и лишь остается сожалеть, почему вдруг дамы отказались от шляпок. В США есть поговорка, что на Кентуккийских дерби любая дурнушка становится красавицей, и это правда. Если кто-то вам скажет, что американки не блещут красотой, сводите того на дерби, и через пять минут он признает свое поражение.
По размаху и яркости Кентуккийское дерби сравнивают с бразильским карнавалом или Марди-Гра. Наверное, в этом есть доля истины, разве с одним отличием. Рио и Новый Орлеан - это блестки, перья, мишура; дерби - парад элегантности. Не только женской, мужской тоже.
А уж о главных героях праздника - лошадях - помолчим. Они вне конкуренции. Если только между собой. Второе неофициальное название дерби - Run for the Roses. Победителя ждет слава, а его лошадь - чемпионская попона из 564 красных роз.
Но у любой традиции есть теневая сторона. Дерби не исключение. Как и в любом популярном виде спорта, здесь правят бал большие деньги. А у бизнеса свои представления о плохом и хорошем. За буколическими фасадами элитных ферм, конных заводов, ипподромов скрывается суровая проза жизни. Конный бизнес зиждется на трех китах - обслуге, жокеях и, разумеется, лошадях. Обслуживающий персонал на 90 процентов состоит из бесправных и бессловесных латинос на минимальной зарплате и без страховок.
Один мой знакомый владелец лошадиной фермы как-то откровенно признал: без нелегальных работников-латинос конный бизнес Кентукки (а это пять миллиардов долларов ежегодного оборота) через месяц рухнет. Как и весь аграрный сектор штата.
Второй «кит» - жокеи. В этой профессии тоже очень заметно присутствие латиноамериканцев. Но по другой причине. Рослые, упитанные американцы годятся для работы ковбоями, но не наездниками. Поэтому жокеев вербуют в южных штатах страны и в странах Центральной Америки. Максимальный вес наездника вместе с амуницией не должен превышать 55 - 57 килограммов. Даже для маленьких, щуплых латинос непросто держаться в жестких рамках веса. Но каждый лишний грамм жокея - дополнительная нагрузка на лошадь и сказывается на ее результатах.
В отличие от обслуживающего персонала, работа наездника неплохо оплачивается, среди них есть даже миллионеры, но успех дается ценой здоровья. В год жокеи участвуют в десятках соревнований по всей стране. Хозяевам лошадей плевать на способы похудения своих подчиненных, лишь бы были в форме.
Она достигается постоянными голодовками, сгонкой веса в саунах, фармацевтическими средствами и, часто, искусственной рвотой. Результат - у жокеев букеты хронических болезней. В 30 - 40 лет наездники выглядят маленькими сморщенными старичками-гномами. Плюс по уровню травматизма скачки не уступают экстремальным альпийским видам спорта.
И, наконец, главный столп бизнеса - лошади. Скаковая лошадь - непреходящий эталон красоты и элегантности. Но, как утверждают специалисты, ее красота сродни рельефу накачанного стероидами бодибилдера. С самого рождения рысак предназначен для одного - побеждать и делать деньги. Для этого его пичкают десятками легальных и полулегальных стимуляторов роста, веса, скорости.
Бытует заблуждение, что рысаку бегать одно удовольствие. На самом деле он бежит, когда в этом есть для него необходимость. И в меру своих сил. Индустрия скачек рассчитана на максимальный результат, за пределами природных возможностей животного. В естественных условиях лошадь взрослеет к пяти-шести годам. В мире конного бизнеса ее выводят на соревнования в два-три года. Если разглядывать лошадь под рентгеном, виден явный дисбаланс между «взрослой», искусственно наращенной мышечной массой, и «подростковой» костной системой. Под тяжестью веса и скорости кости часто не выдерживают нагрузок. Самая уязвимая часть скелета лошади - ноги.
В 2008 году на Кентуккийском дерби произошел трагический эпизод на глазах десятков тысяч зрителей и августейшей гостьи, британской королевы Елизаветы. Пришедшая к финишу второй лошадь Eight Belles упала, как подкошенная. Для опытных ветеринаров причина падения была ясна - перелом ноги. Призера дерби усыпили прямо на дорожке ипподрома. Случай вовсе не уникальный.
Ежегодно в стране в результате костных переломов погибают 800 рысаков, 2500 остаются инвалидами. Биологическая продолжительность жизни лошади 25 - 30 лет. Реальная у скаковой лошади - пять-семь лет. Дальше - дорога на живодерню, оставляют лишь единицы для племенной работы.
Защитники прав животных давно выступают за полный запрет дерби как антигуманного развлечения. Наряду с петушиными и собачьими боями или показом дрессированных животных в цирке. Они требуют запрета дерби как опасного вида спорта для людей и лошадей.
Помыслы защитников, конечно, благородные, но вряд ли найдут должное понимание у современников. Может, лет через двести-триста? Да и где вы видели безопасные виды спорта? NASCAR, Монако, Тур де Франс, зимние трассы Сочи?
И потом, что это за жизнь без фейерверков, фестивалей, дамских шляп, мятного джулепа и этих самых дерби? Во всяком случае, не для Кентукки, точно.
