Стала приближаться дата 27 февраля – до этого срока Минфин США мог скрести по сусекам и держать правительство на плаву. А дальше – дефолт со всеми вытекающими последствиями: снижение суверенного рейтинга США, паника на мировых биржах и, в худшем варианте, возврат в рецессию.
Однако все совершенно неожиданно прошло гладко и быстро, как по маслу. Сенат США вслед за Палатой представителей, не выдвигая ультиматумов Обаме, проголосовал большинством голосов за то, чтобы поднять «потолок». Его, образно говоря, «подвесили» на высоте $17,2 трлн. – это на полтриллиона больше, чем было в октябре минувшего года, когда законодатели-республиканцы последний раз пытались шантажировать исполнительную власть угрозой дефолта.
Против подобных рискованных игр товарищей по партии когда-то предупреждал «икона консерватизма» – Рональд Рейган. По долговым обязательствам надо платить беспрекословно: не хватает средств в бюджете – пополняй его новыми налогами или бери новые кредиты. Республиканцы забыли рейгановские заветы, и избиратели недвусмысленно выразили свое недовольство – об этом свидетельствуют многочисленные опросы общественного мнения, проведенные во время и после октябрьского «шатдауна» – закрытия правительства из-за отсутствия средств.
В ноябре этого года предстоят выборы: переизбранию подлежат все депутаты Палаты представителей и треть Сената. Партийное руководство «Великой старой партии», как гордо именуют себя республиканцы, осознало, что надо менять тактику: если раньше партийные боссы шли на уступки ультраправым депутатам, стремясь получить их голоса, то сейчас настало время их «ломать через колено». Что и было исполнено.
10 февраля Палата представителей (большинство в которой принадлежит республиканцам) проголосовала за поднятие «долгового потолка» без каких-либо условий и требований к Обаме. А уже два дня спустя, 12 февраля, за принятый Нижней палатой законопроект проголосовал и контролируемый демократами Сенат.
Для этого республиканскому начальству пришлось прежде всего заявить, что оно самолично проголосует вместе с демократами за окончание прений (а прения в Сенате можно вести до бесконечности, и остановить протестующих говорунов можно только 60 голосами из 100). Для «правильного» участия в этом процедурном голосовании партруководство мобилизовало еще несколько законодателей-республиканцев. Принято! Далее – уже голосование по существу, где для принятия билля требуется простое большинство – 51 голос из 100. Сделано! И отправлено на подпись президенту США.
Вообще-то законодатели-республиканцы в год выборов боятся проявлять чрезмерную уступчивость по отношению к демократам и лично Обаме: почти во всех избирательных округах, где баллотируются переизбираемые умеренные политики, им противостоят («дышат в затылок») оголтелые консерваторы из движения «Чаепитие» – непримиримые борцы против налогов и за урезание до «голого скелета» всех госбюджетных расходов.
С учетом этого фактора некоторые сенаторы уступили руководству, проголосовав за прекращение прений, но когда на голосование был вынесен уже сам «закон о потолке», они голосовали против или воздержались – чтобы «не подставляться». В первом случае их голоса были нужны для абсолютного большинства, во втором простое большинство было обеспечено и без них.
Много есть всякого «креатива» в государственной бюрократии. Если говорить не по сути, а технически, то «долговой потолок» был не повышен до $17,2 трлн. (что примерно равно годовому ВВП США), а «подвешен» на этой отметке. Далее законодатели установили дату, до которой это действует: 15 марта 2015 года.
По оценкам экспертов, за это время на «потолок» нарастет еще триллион долларов, и тогда Конгресс «подвесит» потолок на новой отметке, достигнутой де-факто. Этот «креатив» с фактическим «подвешиванием» вместо юридического повышения применялся с 1 августа 2011 года уже пять раз; тогда «потолок» долга «висел» на отметке $14,3 трлн.
Ладно, говорят на Уолл-стрит, – пусть вашингтонские дяди играют в свои политические бирюльки, лишь бы правительство не оставалось без денег. Иначе и финансовые рынки, и реальную экономику тряхнет так, что снова будем в рецессии.
