Это касается всех без исключения исполнителей. Безупречны Лариса Дядькова (Филипьевна) и Елена Заремба (моложавая и убедительная Ларина). Оксана Волкова очаровательна, ненаигранно оживлена и очень естественна в роли Ольги.
Петр Бечава - едва ли не лучший Ленский, которого я видела на сцене. Ариозо «Я люблю вас» и предсмертная ария стали одними из немногих (увы!) светлых моментов спектакля. Михаил Тановицкий годится для роли Гремина статью, но вокально «не вытягивает». Что же касается двух главных героев, то Мариуш Квечень и Анна Нетребко и вокально, и артистически очень хороши, особенно в последней сцене. Иное дело, что достоинства и недостатки их исполнения оказались тесно переплетены с проблемами всего спектакля.
А проблемы начались давно - когда Питер Гелб решил заменить сравнительно недавнюю постановку Роберта Карсена (тоже не лишенную проблем, но в целом изысканно красивую, психологически проницательную, по-современному динамичную и в то же время полную поэзии, тепла, лиризма - в точном соответствии с духом оперного оригинала) на новую, позаимствованную в Английской национальной опере. Нужды в перемене не было, но Гелб когда-то пообещал открывать каждый новый сезон премьерой и к тому же хотел сделать это с участием Анны Нетребко, поскольку ее имя нынче особенно притягательно для публики.
А Нетребко решила покинуть репертуар бельканто и «по пути» к Верди и Пуччини (в ее планах - «Макбет» и «Манон Леско») задержаться на Чайковском, для которого уже вокально созрела. Идея заимствования «Онегина» у англичан выглядела неплохо: дешевле, чем ставить заново, да и спектакль в Лондоне казался удачным (его традиционный облик сулил долгожданную передышку от критики недовольных современными интерпретациями). К тому же имя режиссера Деборы Уорнер в нью-йоркских артистических кругах известно и почитаемо.
Но Уорнер внезапно прооперировали, запретив после этого дальний перелет, а заменившая ее Фиона Шоу, хоть и является известной актрисой и подругой Уорнер, и к тому же знакома с английской постановкой, тоже не смогла полностью заняться подготовкой спектакля: у нее давно был контракт на другую постановку, в Англии, и она провела в Нью-Йорке буквально считанные дни, причем часть времени ушла на интервью прессе.
Как в таких условиях вообще удалось хоть что-то «слепить», не представляю, но на премьере были моменты, когда исполнители либо не очень знали, что им делать, либо просто опирались на привычные клише. Впрочем, и Квечень, и Нетребко - отличные актеры, и идеи, намеченные (вероятно) режиссером, проводили талантливо и последовательно. Иное дело, что идеи эти вызывают немало вопросов. Дело не в переносе действия в конец XIX века, то есть во времена Чайковского, а в обилии ненужного, нелепого и даже бессмысленного.
Итак, Онегин вовсе никакой не аристократ, раздраженный провинциальной средой, в которой не находит себе места, а самоуверенный и хамоватый «коварный соблазнитель», который в первой картине, едва познакомившись с Татьяной, просто поворачивается к ней спиной и удаляется надолго в сад (смешавшись с постоянно блуждающими по сцене и на ее задворках слугами, коим тут несть числа).
Свою арию-наставление («Когда бы жизнь домашним кругом...») в третьей картине он поет, развалившись на стуле и собираясь откусить от красного яблочка (Татьяна все это время стоит), а на дуэль с Ленским приходит, жуя бутерброд. Да и в финальной картине выглядит не лучшим образом, так что не очень понимаешь, почему Татьяна все еще пылает к нему любовью. Неужто потому, что помнит его поцелуй (!) в третьей картине и ждет случая отплатить ему той же монетой (что и делает в конце, заставив оркестр застыть в отсутствующей у Чайковского паузе)?
Поскольку человеческий контакт между Татьяной и Онегиным в первой картине сведен режиссером до минимума, то кажется, что причина ее влюбленности - всего лишь гормоны, а не романтические романы и возвышенные мечты о единении душ. Нетребко очень хорошо играет и робость Татьяны в первой картине, идеализм, надежды, порывистость, сомнения - в сцене письма, отчаяние - в третьей картине, новую Татьяну в последнем действии. И в голосе ее - богатство оттенков, которых так недостает нерусскоязычным исполнительницам. Но все это скорее благодаря традициям, на которых певица воспитана.
Все три картины первого действия происходят на одной и той же странноватой застекленной террасе с зеркальным полом (типичная черта многих постановок Уорнер, в данном случае бессмысленная и придающая целому оттенок нереальности и холода). Ни сада, ни спальни, малоинтересное освещение и, как результат - скучное зрелище, которое усугубляется блеклыми тонами костюмов.
Единственное яркое пятно в первой картине - красная юбка солистки в танце крестьян (помните задорную «Уж как по мосту-мосточку...»?) Увы, этот эпизод оказался самым нелепым и раздражающим зрелищем из всех, что я видела на оперной сцене. Почему непритязательную пляску заменили чем-то, не то групповым изнасилованием, не то пьяной оргией, которая разыгрывалась прямо перед сидящей в оцепенении Татьяной (оцепенеешь тут!)? Наверное, был тут некий символический смысл. Но какой?! И почему на бедняжку Трике надели протез, превратив его в инвалида, а дуэлянты стреляют не из пистолетов, а из охотничьих ружей, а в сцене бала у Лариных многочисленные слуги пляшут кадриль и мазурку вместе с гостями? Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно...
То ли огорченный режиссерским решением, то ли раздосадованный криками защитников прав русских гомосексуалистов (крики раздались с верхних ярусов после исполнения американского гимна, но быстро утихли, не поддержанные публикой), то ли просто уставший, но Валерий Гергиев вел спектакль без своей обычной энергии и интерпретаторских прозрений (коих было, к примеру, так много в его предыдущей работе над той же оперой, с участием Хворостовского и Флеминг).
5 октября днем спектакль покажут в прямой трансляции из "Мет". В том же составе. Декорации, конечно, не исправишь, но свет и мизансцены наверняка «устоятся», да и возможность увидеть актеров вблизи, со всеми деталями мимики - немалое удовольствие (особенно когда исполнители так хороши).
Что касается декабрьских спектаклей, то там будет другой состав, с Роландо Виязоном в роли Ленского, могучим Стефаном Кочаном в роли Гремина и очень интересным дуэтом Марины Поплавской (Татьяна) и Питера Маттеи (Онегин).
